Как ни мало я использовала сил на уборку, почему-то за это время жутко устала и проголодалась. Странно. Обычно темные заклинания не тянули из меня столько энергии. Как-то ведь я училась все это время и практиковалась в этой же башне! Уж не новая ли защита как-то влияет? Но ведь я за неделю заточения не раз упражнялась, отрабатывая заклинания на втором этаже, и ничего особенного не происходило? Или Дьяр перед уходом еще поколдовал? И как в таких условиях тут жить?
Проголодавшись, я отправилась в логово Кикируси на первом этаже.
Меня встретила тишина. Первый этаж разделялся коридором надвое: в одной, большей части еще недавно располагался склад мантий, полотенец и прочих тряпок для жизни адептов и вход в подвал, а во второй была кладовая с кормом для местного зверинца, кухня и личные покои кастелянши Кикерис.
Сейчас склад пустовал: огромные тюки с мантиями и постельным бельем куда-то исчезли. Оно и неудивительно, если башню превратили в хранилище одной-единственной особы, которая почему-то так активно не нравилась тринадцати Теням.
Страшная надзирательница, которой я боялась не меньше, чем в детстве няню Рагану, сидела на своем обычном месте за канцелярским столом, подперев острый подбородок рукой, и клевала носом. Соломенная шляпка забавно съехала ей на глаза. Со старушечьих колен, обтянутых шерстяной юбкой в темную клетку, свисало незаконченное вязанье. Клубок черной шерсти укатился к самому порогу.
Я подняла клубок и поразилась: он был такой мягкий, нежный и горячий, словно уголек. И тончайшая нить пульсировала как живая. Осторожно сматывая волшебную пряжу, я подошла к колдунье, положила клубок перед ней на стол. Старуха встрепенулась, выпрямилась, приоткрыв левый глаз.
— Чего надоть? — проворчала она, цапнула клубок и положила в рукоделие. — Ходють тут и ходють, никакого покоя старухе!
Бабка была явно чем-то раздражена больше обычного. Вопросы о том, что могло спровоцировать магическое истощение, мгновенно исчезли с языка. Нужно было срочно придумывать более вескую причину моего здесь появления.
— Так уже полдень. Псимург, грифон и мантихора так голодны, что сожрали все мои бумаги, — пожаловалась я. — Может, их покормить чем-то более существенным?
— Проглоты! — разошлась старуха. — Нечем мне кормить такую ораву! Я служанкой в цирк не нанималась. Сама привела, сама и корми!
— Грифона я точно не приводила, — обиделась я на несправедливость.
Кикерис, раздраженно сверкнув на меня голубенькими глазками, швырнула на стол связку ключей.
— Вот. Поди на кухню и приготовь, страдалица ты наша. А мне некогда. Видишь, думу думаю, рукоделием занимаюсь, недосуг руки пачкать. Возьми-ка троллье мясо в леднике и покорми зверяток. Можешь и мне супчик приготовить.