— Тимэй, я вовсе не против этого, — мягко сказал граф, вовсе не обидевшись на мои резкие слова. — Просто мне казалось, что именно ты должен все ей рассказать. Я думаю, этот момент настал.
— Отец, о чем рассказать? — Виктория переводила взгляд с меня на графа. — Тимэй, что происходит?
— Капельку терпения, дорогая, сейчас ты все узнаешь, — я успокаивающе взял ее за руку. — Думаю, в моем кабинете мы можем спокойно поговорить. А если нам кто-нибудь попробует помешать, разрублю на сотню частей! Пойдем!
Мы поднялись на второй этаж, я отворил дверь в кабинет, посторонился, пропуская Викторию и вошел вслед за ней. Усадив девушку на диван, я сел в кресло напротив. Мгновение помолчал, собираясь с мыслями, и решительно начал:
— Мое имя не Тимэй. Меня зовут Тимофей Воронов. И я никогда не был в Альдаре. В этом мире я появился несколько месяцев назад.
— В этом мире? Значит….
— Да. Я родился и жил в другом мире. И в моем мире нет магии.
Рассказ затянулся на пару часов. Виктория слушала очень внимательно. Вопросов она задала множество, но первым был о моем семейном статусе в том мире. Узнав, что я никогда не был женат, она успокоилась и потом уже просто удовлетворяла свое любопытство. Надо отметить, что хоть вопросов было много, но заданы они были весьма корректно. Другая бы взяла меня за глотку и вытрясла все, вплоть до младенческих воспоминаний, но воспитание не позволило Виктории глубоко лезть в душу. В конце я извлек из тайника смартфон и сделал несколько снимков. А Виктории не показал. Просто попросил сидеть смирно и смотреть на меня. Появилась у меня одна интересная мысль.
— Теперь ты знаешь все. Ну, большую часть, — я уже пересел с кресла на диван, и теперь сидел рядом с Викторией. — Что скажешь? Изменилось ли твое отношение ко мне? Ведь я родился в другом мире. Но я люблю тебя, люблю всем сердцем, всей душой! Примешь ли ты меня, такого, какой я есть?
В ответ девушка прижалась щекой к моему плечу. Несколько минут мы молча сидели, боясь пошевелиться и спугнуть это потрясающее чувство единения душ. Внезапно Виктория шмыгнула носом.
— Что такое? Чем ты расстроена? — с тревогой спросил я.
Она молча помотала головой, еще сильней прижимаясь ко мне и пряча лицо. Я сорвался с дивана и встал на колени перед любимой.
— Виктория, Вика, что с тобой? Не молчи, скажи хоть что-нибудь!
— Все хорошо! — глаза у нее были мокрые, но губы улыбались. — Просто я так счастлива!
Я, продолжая давить коленями пол, обнял ее и поцеловал в соленые от слез глаза. Старое, веками проверенное средство, не подвело и уже через секунду слезы прекратились. Я бы с превеликим удовольствием простоял так не один час, но и так наше общение затянулось. То, что мы находимся наедине до свадьбы, уже было нарушением всех приличий, а я не желал чтобы по дому начали гулять слухи. Потому что рано или поздно эти слухи выплеснутся за пределы дома и неизвестно к чему приведут.