— Приступим? — предложил Пачеко.
Буллингтон ответил с набитым ртом:
— Я порекомендовал клиенту не отвечать на вопросы.
— Ваше дело. Допроса не предполагается.
— Тогда какого черта?..
Ребекка Вэбб, сидевшая на диванчике и строчившая в блокноте, подняла голову.
— Мы готовы предложить сделку о признании вины. Вины в одном составе убийства при отягощающих обстоятельствах. Обвинение в тяжком убийстве будет отменено позже, по ходу дела. За убийство при отягощающих дают пожизненное, но мы будем требовать гораздо более мягкого приговора.
— Насколько более мягкого?
— Начнем с двадцати лет и посмотрим, как себя поведет ваш клиент. У него будет возможность заслужить своим трудом сокращение срока, который ему присудят.
— Каким трудом?
— Инсайдерским. Информационным. Внедрение вряд ли потребуется, ведь ваш клиент и так член банды. Ему придется носить на себе «жучок», вызывать сообщников на разговоры, такого рода вещи.
Уэстби уставился на нее с нескрываемым ужасом.
— Если коротко, мистер Буллингтон, мы хотим, чтобы ваш клиент сдал нам «береговую мафию».
— Что он получит взамен?
— Срок может ограничиться всего пятью годами, — объяснила Вэбб. — Хотя наша рекомендация — это одно, окончательное решение примет судья.
— Пять лет, а потом — приятная жизнь по программе защиты свидетеля. Либо так, либо — десять лет в камере смертника в ожидании неминуемой встречи с палачом.
— Не запугивайте моего клиента! — сердито бросил Буллингтон.
— Я не запугиваю, а обещаю. Сейчас он по уши виновен в тяжком убийстве, и прокурору не составит труда это доказать. Мы предлагаем полюбовную сделку, ее составная часть — вероятность выхода на свободу через пять лет.
— Хорошо, хорошо! — Буллингтон одним богатырским глотком прикончил сандвич. — Покажите мне проклятые видеозаписи.
В 16.30 адвокат с клиентом снова вышли из спальни после напряженного спора. Два агента играли за столом в карты, Ребекка Вэбб разговаривала по телефону, Хан прикорнул на диване. Пачеко выпроваживал из номера горничную. Они обещали Буллингтону, что при необходимости посвятят переговорам всю ночь. Идти им было некуда; если сделки не будет, то они наденут на Уэстби наручники и увезут его в Таллахасси, где его ждет камера — первая из тех, по которым он станет кочевать остаток жизни. В отсутствии сделки это было единственным вариантом.
Буллингтон повесил пиджак на дверную ручку и остался в красных подтяжках, без которых брюки свалились бы на пол. Стоя посреди комнаты, он обратился к представителям федеральных властей со следующей речью:
— Думаю, я убедил своего клиента, что у обвинения весьма веские доводы и вероятность оправдательного вердикта крайне мала. Понятно, что он желает максимально сократить тюремный срок, не говоря о смертельной игле…