Шкафообразные молодчики переступили с ноги на ногу. Говоров понял, что выхода у него нет и уговаривать его никто не будет — дадут по голове и запихнут в машину.
— Ну, если недолго…
Дверцы мягко защелкнулись, и «Форд», мягко покачиваясь на упругой подвеске, объехал умершую до весны клумбу, пустой фонтан, миновал памятник Ленину и медленно покатил по пустынному проспекту. Почти сразу в хвост к нему пристроилась серая «Волга». За ней двигался «Фольскваген» с затонированными стеклами, а следом — замызганный белый «Москвич».
В «Форде» царил приятный полумрак, рассеиваемый оранжевой подсветкой приборов, было тепло и комфортно. Широкие плечи и мощные шеи сидящих на передних сиденьях парней, как крепостные башни, отгораживали пассажиров от окружающего мира. Говоров откинулся на мягкое сиденье, вольготно вытянул ноги, посмотрел на соседа, улыбнулся:
— Никогда в иномарках не катался, а в последнее время уже второй раз, — сообщил он. — Причем в точно такой же. «Форд Скорпио», да? И у Леньки Заборовского «Форд Скорпио»! Вы его, наверное знаете, он у нас на заводе работает. Директор фирмы «Артемида», она в парткоме, ну, бывшем, конечно. Да вы его, конечно, знаете…
— Знаю я эту суку! — зловеще процедил Уркаган. — Втерся в доверие, а потом стал крысячить, прямо у нас под носом…
«Черт, и зачем я вспомнил Забора? — подумал Говоров. — Кто меня за язык тянул?»
В «Москвиче» Мандрыкин взял трубку рации и нажал клавишу вызова.
— Слышь, Михалыч, тут какая-то странная карусель раскручивается, — доложил он, напряженно вглядываясь вперед. — У вас опять на хвосте «Фольскваген», ноль-ноль-шесть… Может, это бандюки? Может, он ключи для них делал?
— Все может быть, — философски ответил капитан Михалкин.
— Что будем делать? — спросил Мандрыкин.
— Сейчас остановимся и постреляем их всех на хер! — вполне серьёзно, как показалось Лёхе, сказал Михалыч.
— И этого доморощенного медвежатника?
— Его первого! — сказал капитан. — Уж больно он оказался мутный…
Потом добавил уже серьезным тоном:
— Стрелять не будем, если повода не дадут, а свинтим всех! Пробей пока их номера!
— Только я не знал, что и ты с ним заодно! — Уркаган наклонился, вплотную приблизив каменное лицо к лицу Андрея. Сейчас запах спиртного не показался тому приятным. Перегар как перегар. И ощутимая угроза. — Я думал, ты патриот завода, живешь нашими бедами и радостями, болеешь за коллектив!
Говоров отодвинулся.
— Так и есть! У меня с Забором никаких дел нет, — проклиная себя за длинный язык, ответил Андрей.
— Как нет?! — напирал Уркаган. — А кто для него акции скупал за огромные деньги?!