Борис Василькович, довольно самостоятельный в своих решениях, не без тщеславия властолюбивый князь, сам любивший повелевать, никогда не выходил из материнского послушания, ведая, что матушка, благодаря недюжинному разуму своему, всегда находит единственно правильное решение.
Порадовав Неждана Ивановича доброй вестью, Мария Михайловна, не дав опомниться своему советнику, незамедлительно спросила:
— Твое первое деяние, боярин?
Неждан Иванович почти без раздумий ответил:
— Известить Лазутку Скитника. Надо выводить дружину в Ростов, а затем, Мария Михайловна, когда воины окажутся в городе, бить в сполох.
— Добро, что наши мысли совпали… И вот что еще, Неждан Иванович. Надо разослать посыльных по крупным селам. Мужики очень злы на ордынцев. Всем миром надо налечь на нехристей.
Боярин встал, было, из кресла, но Мария Михайловна движением руки его придержала.
— Погоди чуток, Неждан Иванович. А как нам быть с владыкой Кириллом?
Вот тут-то Неждан Иванович призадумался. Нелегкий вопрос подкинула ему княгиня. Не обложенный ордынской данью, ростовский епископ вынужден был своим пастырским словом «утишать» рвущийся к мятежу народ, и он легонько (для видимости баскаку Туфану) «утишал». Но сейчас дело дошло до открытого народного взрыва, и если Кирилл твердо поднимет свой крест против мятежа, то навлечет на себя всеобщий людской гнев. Но и благословлять восстание ему, пожалуй, не следует.
О своих мыслях Неждан Иванович и поведал княгине. В конце же добавил:
— Если уж быть дальновидным, то пусть наш епископ отсидится в своем владычном доме. На тяжкий недуг может сослаться. Такой умница, как владыка Кирилл, и нам и народу может еще зело сгодиться.
— Ты прав, Неждан Иванович. Надо сохранить духовного пастыря… Сохранить, — несколько раздумчиво молвила княгиня и поднялась из кресла. — А теперь с Богом, Неждан Иванович. Мыслю, ты сам поедешь к Лазутке.
— Непременно, Мария Михайловна. Так будет надежней.
В тот же день ао все стороны Ростово-Суздальской земли помчали спешные гонцы, а еще через день в город въехала дружина из лесного села Ядрово в челе с воеводой Корзуном.
Ничего не ведавшие ордынцы, рыскавшие с бесерменами по улицам и слободам Ростова, с удивлением разглядывали ни весть откуда появившиеся конное войско, молчаливо вползавшее в город. Крепкое войско! Поблескивали на златоглавом солнце остроконечные шеломы и серебристые кольчуги, алые овальные щиты и длинные стальные копья. Почти все воины молодые, ловко сидящие в седлах. Едут четверо в ряд, складным, не вихляющим строем. Но откуда, откуда взялась эта новая русская дружина?! В начальных людях — воин известный, местный воевода, боярин Корзун. Все же остальные — люд неведомый.