Мария Михайловна подняла вверх икону Богоматери и торжественно, истово завершила свои слова:
— Я, княгиня Мария Ростовская, благословляю вас на ратный подвиг. Да сохранит вас Бог и пресвятая Богородица!
И вече мощно грянуло:
— Слава княгине Марии! Слава!
— Мы побьем треклятых ордынцев!
* * *
Пока шло вече, все откупщики, перепуганные сполохом, упрятались, в остроге мурзы Туфана. Только здесь они надеялись найти защиту.
Баскак, презрительно поглядывая на бесерменов, с издевкой произнес:
Трусливые шакалы! Вы только и умеете набивать добром урусов свои несметные мешки.
— Мы выполняли твой приказ, достойнейший! — осмелился оправдаться один из бесерменов, что привело баскака в негодование:
— Это вы, презренные шакалы, из-за своей ненасытной жадности привели чернь к мятежу. Вы! Я не заставлял вас собирать дань больше десятины. Вы же хватали больше всякой меры. Шайтан вас забери!
Бесермены примолкли: в гневе мурза Туфан может и саблей полоснуть. Но гнев его напускной. Мурза, получая немалую мзду от бесерменов, прекрасно знал, что все откупщики грубо нарушают «десятину».
Затем баскак отыскал глазами Агея Букана. Тот был угрюм и молчалив.
— Если ты, Букан, явился в мой стан, то будешь подчиняться моим приказам. Не делай злого лица. Твой властелин Китата давно уже за пределами Ростовского княжества. Отныне — я твой повелитель.
У Букана не было другого выхода, и он сухо отозвался:
— Слушаю тебя, мурза.
— Готовь своих бесерменов к сече. Каждому я выдам копье и саблю. Они хорошо умели грабить урусов, а теперь пусть покажут, как они могут защищать добычу.
Острог мурзы Туфана был надежно укреплен дубовыми бревнами, глубоко врытыми в землю и заостренными кверху. По всей внутренней стороне стены тянулся деревянный настил, с которого татарские лучники могли выпускать свои меткие стрелы. Бывалый воин Туфан надеялся, что именно искусные лучники не позволят самонадеянным ростовцам подойти к стенам острога.
Осада началась вскоре после вече. К Чудскому концу города выступили обе дружины: княжеская, в девяносто человек, и «лесная» — в двенадцать десятков воинов. За конными дружинами следовала пешая рать ремесленного люда — с топорами, рогатинами, ножами, а то и просто с дубинами.
Когда до острога оставалось саженей двести, Туфан махнул рукой лучникам:
— Натягивай тетиву! Изготовьтесь бить иноверцев!
Но дружинники и пешцы вдруг остановились, сделав широкий проход для проезда телег.
— Что это? — изумился мурза. Вместо того, чтобы подводы тянули лошади, их подталкивает к острогу мужичье. Что затеяли урусы?