Постепенно в комнате развиднялось, все явственнее проступали тускло-молочные квадраты окон.
Хлопнула дверь на веранде, спустя какое-то время послышалось шарканье лопаты — Михаил расчищал от снега дорожки во дворе.
* * *
Прежде Константинов жил в станице Винокосовской. Был там у него надел земли, который выделил тесть-казак его жене — Евгении. Сеяли на нем хлеб, держали огород — словом, занимались обычным крестьянским делом. Но не было их семье удачи: то град хлебное поле побьет, то скотина передохнет. Дети тогда еще были маленькими, не помощники, жена — тоже. Какая из нее помощница, если, считай, через два года рожала, год носит, год кормит. Тринадцать детей было у Тихона Ивановича, правда, пятерых господь бог еще во младенчестве прибрал. Как ни крутился Константинов, а из нужды не выбивались. Вот тогда и решил он попытать счастья в городе. На деньги, вырученные от продажи домика и земли в станице Винокосовской, купил кирпич, толь и стал строиться. Завел извоз. Бился за копейку от рассвета до поздних сумерек. Случалось, зарабатывал рубль в день и тогда приезжал домой веселый, привозил детям баринок — сдобных фигурных пряников. Уже по крику его у ворот чувствовали удачу:
— Ивга! Встречай кормильца!
А когда заработок был малый, злился на всех:
— Ивга! Витчиняй! И дэ тэбэ носэ!..
Когда Яков и Ананий пошли работать грузчиками в порт, стало легче. Парни удались в отца — рослые, ширококостные. Казалось, играючи бегали они по сходням с шестипудовыми мешками на плечах. Зарабатывали в день по полцелковому, а то и по целковому. Вот тогда и смог наконец Тихон Иванович закончить строительство — дом из трех комнат. Позже пристроил веранду, застеклил. Посадил тополь возле окна, а посреди двора — шелковицу. Она быстро разрослась, разбросала над двором тенистые ветви. Густо усеивали их летом красновато-черные нежные ягоды. Для малышни благодать: заберутся на дерево, по куску хлеба в руки и пасутся — сахара не надо.
Но недолгим оказался век у сыновей: Анания германская война сгубила, а Яков умер от разрыва сердца в порту. Хорошо еще, к этому времени дочки подросли. Дуня и Марфа пошли в прислуги. Дуня вскоре вышла замуж и уехала с мужем на Кубань, а потом и другие дочки обзавелись семьями и отделились — Катя, Марфа, Нюра, Феня. Жила теперь с Тихоном Ивановичем только младшая дочь — Ксеня. Четыре года тому назад она тоже вышла замуж, но родительский дом пока не оставила.
Молодой зять сначала не очень понравился Тихону Ивановичу — гордый, а у самого угла даже не было. Жил у товарищей, то у одного поживет, то у другого. Голодранец, одним словом. А к тому же еще и безбожник.