Мужчины выпили водки. А женщин Пантелей угощал сладким душистым вином с «заграничным» названием — «Шато Икем».
Алексей сел сначала рядом с Пантелеем, но как только появилась молоденькая чернявая соседка Нина, подсел к ней.
Тихон Иванович, отяжелевший от выпивки и еды, допытывался у Пантелея, хорош ли немец как хозяин:
— Сын мий, Ананий, був в плену, у австрийцив. Австриец — хозяин гарный, а нимиц?.. — И наконец спросил о том, что его занимало больше всего: — Чи правда, шо ты вроде енерала?
— Не верится?
— Та не то шоб не вирилось, но хворма у тэбэ така ни енеральска. Ни тоби эполет, ни аксельбантов…
— Так я ж красный генерал, батя.
— Та так-то воно так, а усе ж таки…
За столом за разговорами просидели до вечера, зажгли лампы. Женщины стали готовить стол к обеду.
— А вот и я… — На пороге с видом заезжего факира появился Захар. В руке — ведро вареных раков, густо пересыпанных пахучим укропом.
— На шо ты цих страшилищ принис? — накинулась на него Евгения Федоровна.
— Мамаша, вы ничего не понимаете. Посмотрите, какой красавец. — Захар взял из ведра крупного, длинноусого, с огромными клешнями рака и сунул под нос подвернувшемуся под руку Митьке: — Хо!
— Захар, иди сюда, место есть, — позвал Михаил.
— Я тут примощусь, между бабами.
— Да там же негде.
— Мне много места не надо. Я, как прутик, в любую дырочку влезу.
Был он действительно сух, как прошлогодняя ветка. Еще суше Максима. Теперь, когда они сидели рядом, это было особенно заметно.
— Максим, ты чого такой невеселый? Молчишь и молчишь, — спросила его Марфа, подавая второе.
— Та хиба за моими братьями поспеешь?
— Максим у нас молчун, — сообщил Алексей.
— Та уж не такой, як ты, пустобрех.
— Ниночка, разве я пустобрех, я просто веселый. Правда?
Нина засмущалась, не зная, что ответить.
Вдруг раздался голос Романова:
— Мы не опоздали?
Из-за спины его выглядывал Ананьин.
— Это называется в шесть часов? — загремел Пантелей.
— Извиняйте. Задержались малость.
— Не извиняю! По штрафной им!
— По штрафной! По штрафной! — дружно закричали все.
— Проходите, Клим Федорович, Сергей Аристархович, — приглашала Ксения. — Садитесь, садитесь. Тут вам будет удобно.
Романова и Ананьина посадили рядом с Пантелеем. Налили в стаканы водки, поставили по тарелке с борщом.
— Вы давайте ешьте, — наказывал Пантелей.
Пока Романов и Ананьин закусывали, Пантелей подозвал Алексея:
— Куда на работу думаешь устраиваться?
— Осмотрюсь немного… Михаил вот на завод зовет.
— Правильно, — поддержал Романов, — механики нам вот так нужны, — и провел ребром ладони по горлу.
— Вы — член партии, комсомолец? — поинтересовался Ананьин.