Князь, однако, тоже был не так прост. Он либо почувствовал подвох, либо же — кто-то предупредил и его. Когда лесники захватили здание Министерства внутренних дел в Риме и уже собирались брать почту, телефон и телеграф, им позвонил Боргезе и сказал: «Слушайте, я передумал. Все назад!» Лесники пожали плечами и ушли обратно в леса, спасать белочек и зайчиков от мафии.
— Это что вообще было? — поинтересовался у Боргезе суд.
— Ничего. Я пошутил, — отвечал князь из Испании, куда на всякий случай удалился сразу же после несостоявшегося переворота.
— Тогда мы вас расстреляем! — воскликнул суд, выдержал паузу и добавил: — Мы тоже пошутили. Выносим вам строгое предупреждение. Приезжайте домой, князь, и больше так не делайте.
Хорошо, но что если мятеж всё же вдруг увенчался бы успехом? На этот случай был, вероятно, предусмотрен план «Б». Боргезе ведь, как до того и Де Лоренцо, собирался выступать не просто так. А предварительно посоветовавшись с американскими друзьями. Которые против его идеи в целом не возражали, но, в обмен на свою поддержку либо как минимум нейтралитет, поставили одно условие: возглавить временное постпучевское правительство должен был конкретный человек, представитель христианских демократов. Джулио Андреотти.
Кстати, любопытна личность переговорщика с американской стороны. Был им старый княжеский знакомец и добрый приятель, ныне близкий к спецслужбам США. В прошлом же — лучший диверсант Гитлера и освободитель Муссолини. Отто Скорцени.
Были и другие попытки переворотов. Учитывая, что протекали они по аналогичным сценариям, а их организаторы во всех без исключения случаях отделывались лёгким испугом, не будем тратить на них время.
Да и вообще, можно было бы сказать: чем бы политики ни тешились, лишь бы граждане не плакали. Проблема, однако, заключалась в том, что значительная часть итальянских граждан вовсе не желала оставаться в стороне от общего властесвергательного веселья. Что вскоре и привело к большим слезам.
***
Деятельная натура прибывшего по воле американцев в Неаполь Лаки Лучано не терпела праздности. У него был огромный опыт и связи, у каморристов же — кипучая энергия и практически комсомольский задор. В общем, они нашли друг друга, развернув крупнейший в мировой истории рынок контрабандных сигарет. На пике его активности одним лишь уличным распространением занимались до ста тысяч человек. Учитывая, что весь город только и делал, что продавал сигареты, — затрудняюсь сказать, кто же и зачем их тогда покупал. Ладно, будем считать это одной из мрачных тайн Каморры.