Называлось всё это великолепие Nuova Camorra Organizzata (NCO) — Новая Каморра, теперь с организованным вкусом.
— Вау! — сказали восхищенные зеки. — Да вы, дон Раффаэ, прям как Дж. Р. Р. Толкин! Целый профессор!
Так его с тех пор и звали: ’o Professore — «Профессор». Поминать же всуе настоящее имя — считалось дурным тоном, способным привести к различного рода проблемам со здоровьем.
Кутоло никогда не сидел на студенческой скамье. Имелись, однако, в Италии вполне настоящие студенты, испытывавшие непреодолимую тягу к военно-ролевым играм. И посвящавшие всё свободное время их организации и проведению.
Ибо плох тот студент, который не мечтает стать профессором. В самом широком смысле этого слова.
В августе 1970 года в горной деревушке в Эмилии-Романье произошла встреча, в которой, помимо прочих, приняли участие обладатель дарёного парабеллума Альберто Франческини, недавние выпускники факультета социологии Ренато Курчо и Маргарита Кагол (Минздрав Италии предупреждает — изучение социологии вредит вашему здоровью!) и заводской рабочий Марио Моретти. Высокие договаривающиеся стороны сошлись во мнении, что действующая Итальянская коммунистическая партия — сборище ни на что не годных пустобрёхов, предавших наследие партизанского Сопротивления. А потому — необходим незамедлительный переход к вооружённой борьбе. На том и порешили.
Свежеиспечённые руководители Красных бригад не были бы настоящими итальянцами, если бы не начали борьбу с самого важного элемента — с дизайна. С выбором символики затруднений не возникло: красный флаг и пятиконечная звезда. Однако, по признанию Франческини, у них упорно не получалось нарисовать звезду с одинаковыми ровными лучами. По зрелом размышлении решили считать это не багом, а фичей. Результат их криворукости превратится в зловещий символ, десятилетиями внушавший ужас целому государству.
Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем! Эту строку Блока бригадисты поняли излишне буквально. И принялись поджигать личные автомобили управляющих заводов и фабрик. Буржуи действительно горевали, но мировому империализму в целом было как-то параллельно. Требовался более яркий пожар. В январе 1971 бригадисты бросили восемь зажигательных бомб на стоянку грузовиков завода Пирелли. Взорвались лишь три из них, но мы уже знаем, что наши герои были слегка криворуки. Пожар на этот раз всё же получился знатный, однако вот его результатом, с точки зрения паблисити, стали десять газетных строчек в рубрике «Прочие происшествия».
Спустя год с небольшим, проведённый в подобных пироманских экспериментах, бригадистам надоело прозябать в неизвестности.