Похоже, больше я не могу держать моих друзей в неведении. Подвергать их опасности и молчать при этом – как-то чересчур низко.
– Гаара, я по уши в дерьме. Настолько, что мне никогда не отмыться, даже если придется снять с себя кожу. Вы все в опасности – все, до единого. Я не хочу, чтобы ты или Киба были втянуты в это снова.
– Наруто? – Сабакуно приподнимается на руке, пытаясь всмотреться в мои глаза, но я промаргиваюсь и на всякий случай отворачиваюсь. – Не говори так, словно ты совсем один, прошу тебя…
И тут Гаара начинает гладить меня по голове. Аккуратно, нежно, как маленького ребенка, который ушиб пальчик. Тогда мои до предела натянутые нервы не выдерживают.
Хватит.
– Я… думал, что поступаю правильно. И верил в это. Со мной что-то происходит, Гаара, что-то такое, с чем никто не сможет помочь. Хаку вскрыл всё самое плохое, что есть внутри меня, вытащил это наружу и дал проявиться. И теперь…
– Этот твой Хаку мог сделать что-то подобное с любым, Наруто! В каждом человеке есть плохое и хорошее. И где грань – это решаешь только ты, так ведь?
Не первый раз я слышу подобные слова. Хотя, нет, пожалуй, эти мысли принадлежат и мне тоже. Только вот как я могу верить, после всего?
Получается, я сам решил поднять оружие на Саске?
– И что я должен почувствовать, увидев моего парня в постели с лучшим другом?
Голос Кибы заставляет нас обоих вздрогнуть и подорваться. Когда боль раскаленным колом пронзает грудь, я сжимаю зубы и заставляю себя поднять взгляд – это не так важно, как Инузука здесь и сейчас.
Он стоит, прислонившись плечом к косяку и удерживая вес на одной ноге. Перебинтованный с шеи до ног, в синяках, но глаза горят невыносимо ярко: лихорадочным, счастливым блеском.
Какой же он настоящий и искренний сейчас – это просто страшно. Как будто на нем ни кожи, ни мяса не осталось.
Одни чувства.
– Как насчет присоединиться? – мягко смеется Гаара, и Киба ковыляет к нам, чтобы с шипением сесть на край и развалиться поперек моих ног.
Совсем как собака.
– Узумаки, твою же налево, что ты натворил? Какого лешего, а?
И тогда я начинаю говорить. Да так, словно ждал этого всю свою жизнь.
Я рассказываю им все. От начала и до конца: как связался с Дейдарой, как во всем этом замешан Саске, что происходило раньше и что произошло вчера. Рассказываю о том, как сильно Хаку влияет на меня, о том, что он теперь словно сидит у меня в голове и выжидает подходящего момента, чтобы нажать на спусковой крючок.
Рассказываю про Данзо, про стычки, про нежеланный навязанный титул черного короля. Даже про то, что во всем этом круговороте дерьма в первую очередь виноват я один.