Я должен был измениться.
Но…
Именно из-за моей внутренней слепоты и слабости короткая битва телефонного звонка заканчивается мгновенной капитуляцией. Я поднимаю белый флаг до того, как осознаю сказанные слова, до того, как из горла вырывается болезненный стон и в голове проносится что-то путанное, скомканное, отдаленное похожее на молитву.
Потому что с номера Конан мне звонит Хаку – и он царственно-спокоен. Безмятежный, вежливый.
Он победитель по умолчанию.
– Добрый день, Наруто-сама.
– Боже… пожалуйста, Хаку.
– Ну-ну, что сразу в крайности? Я всего лишь зашел проведать малышку и молодую мамочку. Интересно же, в конце концов. Она крутилась передо мной на шесте не один год. И даже не два.
– Прекрати.
– Я ничего ей не сделаю. Женщины и дети – как-то не серьезно, правда, господин? Другое дело ты… кстати говоря, как насчет встречи?
Он спрашивает, но это приказ, не требующий моего согласия. И что я должен ответить? «С радостью?».
– Где?
Хаку называет адрес, медленно тянет каждый звук, судя по всему, наблюдая за чьей-то реакцией. Конан в курсе, куда он меня зазывает, так ведь?
Посредник смеется, и я мрачно поддакиваю ему, прокручивая на пальце кольцо и хмурясь от внутренней боли. Вот же чертова тварь. Вот же…
– Не злись. Все будет цивильно.
И пока я пытаюсь придумать достойный ответ, Хаку отключается. Короткие гудки вгрызаются в ухо, но злость затихает практически сразу – несмотря ни на что, этому ублюдку легко верить. Он действительно не причинит Хаюми вреда, пока все идет по плану.
Остывший чай допивать не хочется. Тошнота свернулась спиралью в животе, страх опять дерет едва-едва сросшиеся, нежные нитки чувств. Нет, медлить я не стану. Не могу.
– Куда собрался? – разочарованно спрашивает Кабуто, поймав меня за рукав куртки у самого выхода.
– Хочу проветриться.
Но он по взгляду понимает, что нет. Я не вернусь. Не сейчас, не потом. Протягивает руку для рукопожатия, стискивает пальцы в своей неполноценной хватке почему-то с усилием, до боли. А я с секунду смотрю в серьезные кофейно-серые глаза, пытаясь передать одну-единственную мысль.
Так надо.
– Что мне сказать твоим друзьям? И Саске… если он вернется?
– Перед ними – извиниться, – шепчу я. – Саске можешь передать, чтоб шел к черту. И там ждал, если кишка не тонка.
Кабуто слабо улыбается и до последнего пытается давить на меня неодобрением. Но знает, что он мне сейчас не указ. Никто не указ.
Кроме Хаку.
– Не забудь.
Он берет с полочки в прихожей устройство подзарядки и сует мне в ладонь. Тоже нехотя, неуверенно.
Мы ведь до сих пор ничего не знаем о том, что зашито в моей груди. Если работу сердца действительно поддерживает насос, то можно не волноваться, правда? Ну… а если эта зарядка поддерживает что-то… еще? Что-то кроме?