Его ждало разочарование. Открывая ящик за ящиком, он обнаруживал лишь ручки, тетради, дневники и несколько полупустых чернильных флаконов.
И тут вдруг в одном из ящиков мелькнуло что-то белое. Он присмотрелся. Это был конверт, приклеенный к нижней поверхности липкой лентой.
«Интересно».
Он достал конверт и вскрыл. Оттуда выпал тяжелый металлический ключ, блестящий и будто бы совершенно новый. На стержне стоял четкий оттиск серийного номера, заканчивающегося тремя буквами. Стало быть, ключ ценный.
– Почему же тебя спрятали, малыш? – задумчиво произнес Джеймс вслух, взвешивая ключ в своей ладони. Он был в два раза больше того, что нашелся в кармане у доктора, а значит, предназначался для чего-то более значительного по размеру и ценности.
– По-моему, я понял, – сказал наконец Джеймс. – Ты ключ от сейфа или несгораемого шкафа – или я не Блэкуэлл.
Он взглянул на часы: пять минут седьмого. Еще от силы минут пятнадцать – не так много на поиски сейфа в чужом доме.
Что ему известно о сейфах? Вроде бы где-то писали, что многие устанавливают их в спальне? Что-то об инстинктивном желании человека даже во сне быть поближе к своим ценностям. Поиск хозяйской спальни, без сомнения, лучший вариант – и к тому же единственный, если учесть, сколько осталось времени.
Джеймс решил больше ни о чем не думать и сосредоточиться на поисках сейфа, надеясь, что не ошибся насчет ключа.
Он вышел из гостиной, стал подниматься по лестнице как колченогий старик. «Проклятье, нужно быстрее!»
Дойдя наконец до галереи, он обнаружил шесть спален, выходящих на украшенную изысканной резьбой дубовую балюстраду. Определить хозяйскую оказалось несложно: только в одну из комнат вела двустворчатая дверь – на верхней площадке прямо перед ним.
Сквозь приоткрытую дверь виднелось очень темное помещение. Джеймс тихо проскользнул внутрь и едва не задохнулся от резкой вони: смеси пота, фекалий и какой-то медицинской кислятины.
Он понял, почему здесь так темно: большое окно было закрыто ставнями, хотя тонкие лучи вечернего солнца еще пробивались через деревянные перекладины параллельными полосками, освещая повисшие в воздухе пылинки, как в ночном небе прожектор выхватывает самолеты.
Сдерживая рвотные позывы, он подошел к окну и распахнул ставни настежь. В комнату хлынул свет и свежий воздух.
Вдруг за спиной кто-то закашлял.
Он резко обернулся, быстро нашарил оружие.
Сзади никого.
Мгновение спустя кашель раздался вновь, сухой и надрывный.
Вынув револьвер, Джеймс осторожно приблизился к изножью громадной кровати, закрытой балдахином из легкой сетчатой ткани. На столике по правую руку от него стояли несколько грязных стаканов, медицинская склянка и свалившийся набок флакон с таблетками. Несколько блестящих красных пилюль выкатились наружу.