И вновь ошибка. Примерно в тридцати милях от Дижона «Ситроен» напоролся на французский блокпост. Бок о бок с вооруженными жандармами стояли угрюмые солдаты с винтовками наперевес. Но по крайней мере не было видно немцев.
Выбора не оставалось, он затормозил. Когда к окну, вынув из кобуры пистолет, приблизился сурового вида офицер, Джеймс вспомнил, как однажды обманом проник к Диане в Гиртон. Текущая ситуация была куда серьезнее, и он решил сразу взять инициативу в свои руки.
– Monsieur… – обратился к нему офицер, но Джеймс не дал ему продолжить.
– Как вы смеете! Я – консул Британии в Лионе, возвращаюсь из ознакомительной поездки по северу. Ну все, с меня хватит. А ну-ка, смотрите сюда!
К этому времени он успел стянуть с раненой ноги давивший сапог и, открыв дверь, выставил напоказ пропитанные кровью повязки.
– Ваши бестолковые ублюдки бьют наугад, подстрелили меня у немецкого патруля. А могли и убить! Мое правительство уже направило официальную жалобу французскому послу в Лондоне, и если вы сейчас же не пропустите меня, я этого так не оставлю! Ваше имя и звание?
Ему спешно дали дорогу, на первом же повороте он свернул на проселочную и с тех пор держался в стороне от больших трасс.
Примерно в 100 милях к северу от Средиземного моря Джеймс остановился на тихом, обсаженном с обеих сторон деревьями участке, достал из бардачка потрепанную карту Франции, чтобы выяснить, докуда хватит тающего на глазах бензина. Удача и обман помогли добраться до этого места, но ему срочно были нужны документы и приличная одежда. А еще не помешали бы бритье и стрижка.
К сожалению, арифметические вычисления, проведенные в уме, показали, что Ницца вне доступа. Впрочем, имелся еще один вариант, который на тот момент оказался и лучше и значительно ближе.
Марсель. Этому городу закон не писан.
Джеймс вытащил с заднего сиденья последнюю канистру, обошел машину, открутил колпачок. Пока в бак «Ситроена» с бульканьем заливалось горючее, в голове успел созреть план.
Он приедет в Марсель и отправится прямиком к докам.
– Почему к докам, Джеймс?
Он улыбнулся.
– У меня ведь ист-эндское воспитание, помнишь? Там в доки люди ходили за вещами, которые не могли приобрести в открытую. Об этом знал каждый… Все большие порты одинаковы, по всему миру. В порту находишь какой-нибудь старый бар, суешь бармену пару крупных купюр и говоришь, что тебе нужно. Один звонок – и через пятнадцать минут ты решаешь вопрос с его приятелями. Никому нет никакого дела, кто ты и откуда. Будь я немцем, никто бы и глазом не моргнул. В таких местах все решают деньги. Так всегда было и будет.