Сперва Диана тараторила, и Элен не единожды просила ее говорить помедленнее. Постепенно девушка успокоилась, порывистые движения рук, сопровождавшие начало рассказа, прекратились, и чем дальше, тем становилось проще смотреть в добрые глаза пожилой женщины, открывая ей душу. О напряжении теперь напоминали только сигареты, которые она курила одну за другой.
Элен слушала большей частью молча, пока Диана не начала рассказывать о такси, проезжавшем мимо кафе Армана неделю назад. В этом месте она остановила девушку и задала несколько уточняющих вопросов. Закончила Диана, упомянув заключение о смерти Джеймса в отчете Королевских ВВС.
К этому времени Арман успел протереть и покрыть белыми скатертями столы. Кафе было готово к обеду. Ножи и вилки с прелестными синими ручками и бокалы – зеленые для воды и прозрачные для вина – сияли и искрились на солнце. Время едва перевалило за полдень, а посетители уже активно занимали места.
На ходу повязывая свежий белоснежный фартук на пухлой талии, Арман торопливо подошел к женщинам.
– Надеюсь, madame стало лучше? – робко поинтересовался он.
– Да, Арман, все хорошо, – ответила Диана.
Как ни странно, она не почувствовала ни малейшего смущения, вспомнив о своих недавних слезах. Глядя на Армана, кивающего и нервно теребящего кончик нафабренных усов, Диана поняла, что успела полюбить его за несколько коротких недель после приезда во Францию.
– Trés bien[9], – проговорил он, и словно из воздуха возникло меню. – Останутся ли mesdames на déjeuner, peut-être?[10]
Диана вопросительно посмотрела на новую подругу.
– Останемся?
– Почему нет? – ответила Элен, вставая. – Закажите на двоих, chérie, мне нужно закрыть палатку. Что-нибудь на ваш вкус, здесь любая еда хороша.
Услышав комплимент, Арман поклонился.
Пока Элен на другой стороне улицы опускала деревянные жалюзи в палатке, Диана с помощью Армана заказала обед.
– Для начала salade niçoise[11], – объявила она Элен, когда та вернулась спустя несколько минут, – потом я хотела попросить для нас sole grillé[12], но Арман говорит, что он вкуснее meunière[13], зажаренный до золотистой корочки – как это по-французски?
– Bien doré, – подсказала Элен. – Отличный выбор. А теперь, дорогая, хотите узнать, что я думаю по поводу вашей удивительной истории?
– Еще как хочу.
– Должна предупредить вас, Диана, я буду очень откровенна.
Диана кивнула.
– Договорились.
– Отлично. Только прошу вас… как там говорил мой муж? Ах, да. «Выслушать до конца». Не перебивайте, ладно?
Диана вновь кивнула, а про себя отметила прошедшее время в упоминании о муже.