В ее голосе не было зла, но я вжалась в дверь. Она замерла и удивленно посмотрела на меня.
— Ты не видела раньше темнокожих женщин?
— А?
— Знаю, на западе нас мало, но стоит привыкнуть.
Теперь хмурилась я. Я присмотрелась к ней. Ей было за тридцать, на лице не было морщин, но вела она себя властно. Она говорила все так, словно обвиняла. И хотя она пыталась это скрыть, я видела, что она меня боится так же, как и я ее.
Я подняла камеру медленно, словно она была пугливой кошкой, и показала экран. Она посмотрела и покачала головой, не понимая.
— Это инфракрасная камера, — объяснила я. — Улавливает тепло.
— Ой-ой, — сказала она. — Глупее я ничего не слышала. Ты пытаешься снять движения?
— Нет, мэм, — выдавила я. — Все куда проще.
— И ты что? Охотишься на призраков?
— Если так говорить, то звучит смешно, — признала я.
Она фыркнула, отвернулась и пошла к машинам.
— Это с любой стороны смешно.
— Нам сказали, что в этой комнате бывает призрак Паркера Хейдена.
Она замерла. Ее тело напряглось. Я тоже насторожилась. Похоже, я попала.
— Вы его видели? — прошептала я, камера записывала, но не была направлена на нее. Я не хотела пугать ее, а для шоу хватит и записи диалога.
— Кого? — медленно сказала она. И все еще не поворачивалась.
— Паркера Хейдена. Владельца корабля. Он потерял деньги в забастовке и убил себя…
— Не смей плохо говорить о нем, — пригрозила она тихим голосом, но таким хриплым, что звучало демонически. — Он бы никогда не убил себя.
Я прикусила губу, не зная, как продолжать. Я не знала, что происходит, но шею нова покалывало.
— Вы знали его? — осторожно спросила я.
Она, наконец, развернулась, в ее глазах стояли слезы.
— Он был… моим другом.
Я не знала, как это понимать.
— Простите?
— Он был моим… любовником. Я не видела его несколько дней, а потом его сбросили.
Ого.
— Он бы не убил себя, — продолжила она, голос дрожал от эмоций. Слеза покатилась по ее щеке, оставляя темный свет. — Он так не сделал бы даже из-за проблем. Не Паркер. Не мой Паркер.
— Эмм, — только и смогла сказать я. И медленно подняла инфракрасную камеру и направила на нее.
— Ты снимаешь меня?
Да, я снимала и смотрела на экран. И дыхание перехватило. Я видела свою руку, горящую красным. Силуэт горничной был голубым, как в том номере.
Я посмотрела на нее. И поняла, что говорю с призраком.
— Ты меня снимаешь? Ответь, дитя, — сказала она злым голосом. Она смахнула слезу рукой.
— Нет, — быстро сказала я и опустила камеру. — Простите… как ваше имя?
— Я не называла. Мэй, — ответила она. — Я бы сказала, что рада видеть вас, мисс Перри Паломино, но я, похоже, стала жертвой ужасной шутки.