Ксения узнала о поездке на Серебрянку еще на Москве и тому была обрадована. Сейчас она сидела на атласном тюфяке, расписанном розами, репьями да птицами и, откинув персидскую камку с колымажного окна, разглядывала через слюду пышные разлапистые сосны.
— Ой! — вдруг встрепенулась она. — Белка! Белка по древу скачет, боярыня! Я недавно ее на бумаге живописала. Какая она пушистая!.. А на Серебрянке и вправду есть серебряный родник?
— Вправду, государыня царевна. Вода из родника как серебряная. Скоро увидишь…
Все последнее время Демша не переставал удивляться. Жили тихо, покойно и вдруг все круто изменилось. Ни с того, ни с сего на Серебрянку аж царев сродник пожаловал! Все выглядел, высмотрел, поднес пять рублей — и был таков.
Раздумчиво скреб потылицу, но на ум ничего не вспадало.
Надейка была удивлена не меньше супруга. Чего только не передумала своим бабьим умом и как-то молвила:
— Занарок царев боярин не приедет. Никак, починок помышляет у нашей княгини отхватить.
— Да и я о том мекал, но для какой надобности он мне такие деньжищи отвалил? Чудно, Надейка.
— Наказал новую сряду купить.
— Зачем нам сряда? Нам и в своей одежке повадно… Нет, тут что-то не так.
Вскоре на починок вновь приехали три молодца, кои сопровождали царева сродника на Серебрянку. Крепкие, статные, вооруженные саблями и пистолями.
Демша еще с утра собирал соху, а была она из рассохи, двух сошников, палицы, обжей и подвоя. Дело на первый взгляд не такое уж и копотливое, но стоит допустить при сборке промах, как соха начнет при пахоте «капризиться»: криулять, ковылять, выскакивать из борозды, заглубляться на два-три вершка меньше или глубже. С сохой шутки плохи, а посему надлежит относиться к ней со всем почтением и тщанием.
Демша так увлекся работой, что не заметил подъехавших к избе всадников.
— Встречай гостей, Демша! — весело воскликнул один из молодцов.
Вздрогнул Демша, ибо не привык он к неожиданным чужим голосам, но когда выпрямился и признал всадников, то обычаем молвил:
— Милости просим. Гостям завсегда рады.
— Кваском не угостишь? Горло пересохло.
— От чего ж не угостить?
Но молодцы с коней не сошли, ибо один из них вспомнил про ключ.
— К роднику, братцы! Там водица отменная.
Птицей сорвались. Демша проводил их озабоченно-вопрошающим взглядом. И чего примчали?
Вошел в избу. Надейка поила молоком сына. Глянула на неспокойное лицо супруга, отложила кринку.
— Что приключилось, Демушка?
— Сызнова царевы люди нагрянули.
Надейка только и выдохнула:
— О, Господи!
Государевы жильцы (а это были они) появились в избе с переметными сумами.