Василий зашел в тупик. Но дело вскоре разрешилось дьяком Афанасием Власьевым. Именно он ездил в Европу за Густавом, именно ему и пришлось навестить недужного государя. Только он, «российский канцлер», (опричь дворецкого и постельничего) имел прямой выход на царя. Дело было безотлагательным, а посему Афанасьев ничего не стал скрывать.
Борис Федорович пришел в ярость.
— Я повелю казнить этого бабника! Плевать ему на Ливонское королевство. Селадон! Что он мыслит своим куриным рассудком?!..
Дав государю выговориться, Афанасий Иванович постарался царя успокоить:
— Тридцать два года для неженатого мужчины — самые цветущие лета, великий государь. Ему трудно сдержать свою похоть, а посему он и навестил свою любовницу. В том нет великой беды. Женится — остепениться и забудет свою утешницу.
Царь и в самом деле поостыл в гневе.
— Что ты предлагаешь, Афанасий?
— Коль будет на то твоя воля, великий государь, я бы немешкотно отправил прелюбу Густава назад в Германию.
— Быть посему.
* * *
Василий надеялся, что вкупе с Эльзой в Германию отправится и Густав, но того не произошло. Принц остался на Москве.
Разочарован был и Жак Маржарет. Все его хитроумные планы пополнить кошелек за счет богатой Эльзы безнадежно рухнули. Царь не придал особого значения поездке Густава в Немецкую слободу и по-прежнему готовится к свадьбе.
И все же Маржарет долго не унывал, и сдаваться не хотел: дело чести гасконца довести предприятие до конца. Ему вспомнились слова Эльзы: «В Торне живет пастор Клаус, в которого Густав верит, как в Бога. Надо привезти его в Москву и организовать встречу с его верным прихожанином. Густав послушает пастора и откажется от православия».
— Тысячу чертей! — воскликнул вслух гасконец. — Эта дева с изощренной головкой подсказывает самый верный путь. Ничего еще не потеряно. Надо действовать и еще раз действовать.
Однако Маржарет понимал, что все упирается в сроки. По слухам свадьба намечена через месяц. Надо приложить все силы, чтобы пастор Клаус оказался в Москве хотя бы на три дня раньше…Но кто поскачет в Торн? Ни он, ни Василий Пожарский туда не могут отлучиться. Тогда кто? Думай, думай, Маржарет… Виноторговец Ганс Крюгер! Тот самый Крюгер, который охотно принял участие в шумном празднестве в Немецкой слободе. Не бесплатно, конечно, так как этот скупой купец за каждый пфенниг трясется. Вновь пришлось тряхнуть кошельком. Сей купец, по своим торговым делам, часто бывает в Германии и не откажется вновь туда съездить, если ему выделить изрядную сумму денег. Окупятся! Ганс прибудет в Торн, появится в доме уязвленной Эльзы и та с торицей оплатит все расходы. Она же поможет Крюгеру войти в дом пастора. И пусть ни Ганс, ни пастор Клаус не жалеют денег, чтобы менять в дороге свежих лошадей. Эльза не поскупится. И если принц Густав вернется в Торн, кошелек Маржарета будет вновь открыт для золота и драгоценных каменьев. Эта любострастная дочь бюргера ничего не пожалеет для своего ласкателя.