— Ладно, Ромео, пойду приглашу твою Джульетту к нам, — сказал, вставая, Владимир сыну.
У Данилы даже сердце заколотилось от радости.
— Поощряешь раннее увлечение сына? — подмигнул Владимиру Виктор. — А может, ты и прав. Ранняя страсть характеризует душу, которая будет любить изысканные искусства. Так, кажется, говорил Лермонтов?
— Таня попросила подвезти племянницу до интерната, — понизив голос, пояснил Владимир. — Я ее недавно на улице встретил, разговорились, она и попросила, — сбивчиво говорил он, косясь в сторону жены. — Она волнуется, как ребенок один доберется. Я, конечно, не допущу, чтобы дети подружились, но причина, чтобы не объясняться с Лилей, неплохая.
— Зачем же объясняться, если случайно встретил? — саркастически улыбнулся Виктор.
— Ну, Лиля на гастролях была, целый месяц один, сам понимаешь, — Владимир залился краской. — Кстати, она о тебе…
— Помилуй, Володя, я тоже с женой. — Мужчины вышли.
Один — в гримерную, другой — покурить.
— Гордая девочка, — обескураженно заключил Владимир, вернувшись. — Сказала, что предпочитает такси.
Уже на улице Данила опять увидел девочку. В красивом разлетающемся по ветру плащике, в модных туфельках на каблучке и с сумочкой, как у взрослой девушки, она, тоже как взрослая, ловила такси. Они с сестрой и родителями и все Горшковы прошли мимо. Девочка, заметив их, повернулась и стала на них поглядывать. Когда она танцевала, волосы у нее были убраны в сеточку, а сейчас они развевались от дуновения ветра и в свете фонарей казались белыми. К груди она прижимала букет.
— Чего уставилась? — Алик, садясь в машину отца, показал ей язык.
— До свидания, — одновременно сказали близнецы, Дина тоже скрылась в машине, а Данила так и застыл, продолжая пялиться на девочку.
— Извините, мадемуазель, — сказал Власте Виктор Горшков, садясь за руль. — Недостаток воспитания. А вы были великолепны.
— Может, все-таки с нами? — спросил Владимир, предлагая Власте сесть.
— Чао! — Она сделала прощальный жест рукой и тут же села в остановившуюся машину.
Женя с Виктором по дороге домой попытались начать лекцию о том, как должны вести себя воспитанные мальчики, но оборвали ее на полуслове: сын их не слушал, глядя назад, на машину Дегтяревых. Там сидящему на переднем сиденье Даниле тоже совместными усилиями читали лекцию о «нашем и не нашем круге», а он ее тоже не слушал, растерянно созерцая весенние пейзажи за окном. Динка с заднего сиденья демонстрировала Алику свой сжатый кулак и хлопала рукой по бицепсу.
Власта вышла у интерната и, войдя в комнату, где жила с пятью девочками, поставила букет в трехлитровую банку с водой.