Выше только звезды (Феоктистова) - страница 9

Внимание Роберта, лежащего на песке с фотоаппаратом, привлекла еще одна девочка. Она не играла с детьми, а наблюдала за ними из окна ресторана, расположенного на берегу, недалеко от детского пляжа. Она сидела на подоконнике в белых трусиках, с распущенными светлыми волосиками и смотрела на детей, но не делала попыток присоединиться к их игре, несмотря на то, что, вероятно, в здании ресторана сейчас было невыносимо душно, да и окно, в которое выглядывала девочка, как предполагал Роберт, находилось на кухне. Он навел на девочку объектив. Мощная линза позволяла разглядеть ее, словно она была рядом. Она понравилась фотографу, и он стал делать снимки.

Песчаная полоска пляжа протянулась у подножия холмистой возвышенности, поросшей зеленью. Наверху, прямо в лесу, расположился дачный поселок работников искусства. Дачи, построенные по индивидуальным проектам, свидетельствовали о вкусе и достатке хозяев. Одна из них по всем признакам могла быть отнесена к самым шикарным: трехэтажная, с мансардой, застекленной верандой, балконами, большим ухоженным садом, посреди которого красовался бассейн с плещущимся фонтаном. Эта дача принадлежала знаменитому скульптору Дмитрию Дегтяреву. Сейчас скульптор с женой находились в Швейцарии. А в прохладном, благодаря кондиционеру, холле дачи на удобном диване занималась любовью молодая супружеская пара: сын скульптора Владимир Дегтярев, тридцатилетний писатель, и его жена, двадцатишестилетняя актриса Лиля Евстафьева. Несколько детективов, ставших отечественными бестселлерами, принесли Владимиру одновременно и славу, и самостоятельный, независимый от родителей денежный доход. Что касается молодой актрисы, то помимо приятной внешности она обладала еще и талантом. Кроме того, она принадлежала к знаменитой актерской династии. И потому все первые женские роли в городском драмтеатре бесспорно принадлежали ей.

Длинные золотистые волосы женщины, достающие до тонкой талии, рассыпались по обнаженным плечам. Она, полусидя, откинулась на согнутые колени мужа, и по ее красивому лицу, как и по лицу ее мужа, обрамленному разметавшимися по подушке русыми кудрями, пробегала судорога сладострастия. Веки ее полуприкрытых глаз вздрагивали, а высокая упругая грудь тяжело вздымалась. Ее тело двигалось в унисон с телом мужа, и по слаженности их движений, по одинаковому выражению лиц можно было смело судить о гармоничности их брака. Молодые люди были удачливы во всем, им посчастливилось родиться в известных благополучных семьях, и их никогда не затрагивали многие проблемы их обычных сверстников. Им не приходилось решать ни финансовых, ни жилищных вопросов, все у них получалось как бы само собой. Они получили отличное образование, знали по нескольку языков, были остроумны и начитанны, и в общем-то, если не считать того, что им не приходилось пробиваться в люди из неизвестности, сделали себе карьеру сами. Они с некоторым презрением относились к тем, кто в их возрасте не сумел ничего добиться. Эти двое явно были довольны собой и вполне счастливы. Даже после шести лет брака они не надоели друг другу, и когда они вдруг исчезали, незаметно покидая своих друзей, ни у кого не вызывало сомнений, зачем и куда они уединились. Конечно, и у самой счастливой пары бывают недоразумения. Так, после года совместного проживания у них был период охлаждения. Они вдруг ощутили, что им скучно вдвоем, и пока Лиля подумывала, не завести ли кого-нибудь на стороне и даже ради этого согласилась поехать на гастроли в захолустье со вторым составом актеров, ее муж, не долго думая, решил претворить ее «планы» в жизнь. Правда, начало его супружеской измены было не совсем успешным. В первый же вечер, как только он остался один, к нему зашла жена его друга, архитектора Горшкова, Женя. Он думал, что она, совсем не интересная внешне, сумеет несколько разнообразить его половую жизнь. Но она была настолько некрасива, особенно оставшись без одежды, что он, к своему величайшему стыду, просто ничего не смог и, почти мечтая в тот момент о своей красавице жене, выдумывал отговорки о невыносимой головной боли, резях в желудке, делая удрученное лицо, предполагал, чем бы он мог отравиться за ужином, сетовал на кухню ресторана, которая в тот день, как обычно, была превосходной, и облегченно вздохнул, когда Женя ушла. Когда на следующее утро он встретился за завтраком в ресторане с ней и ее мужем, он сел с ними за один столик и, продолжая вчерашнюю версию, стал рассказывать Виктору о своем отравлении. Официантка, которая их обслуживала, услышала его слова и, обольстительно улыбнувшись, пообещала разобраться с поварами, хотя вообще-то она уверена, что в их ресторане он отравиться не мог. У нее было приятное, хоть и несколько простоватое лицо, и, когда она во время разговора наклонялась к нему, показывая сквозь глубокий вырез на груди свой пышный бюст, и при этом лукаво поглядывала на него, он чувствовал прилив желания. Когда она отошла от их столика и направилась в кухню, он проводил ее долгим взглядом. Она так сексуально покачивала бедрами, что окончательно заворожила его. Он перехватил понимающую улыбку Виктора, встал, отыскал администратора и стал наводить справки. Дмитрий Николаевич, шустрый худощавый парень лет двадцати пяти, словно рожденный для своей работы, требующей подвижности и сообразительности, доверительно сообщил, что официантку зовут Таней, что ей девятнадцать лет, она не замужем и ревнивого любовника у нее тоже нет. Он сам вызвался поговорить с ней, зная застенчивость Владимира. Часов в двенадцать ночи в дверь его дачи робко постучали, и на пороге возникла Таня, показавшаяся Владимиру еще более желанной от некоторой деревенской скромности, столь контрастирующей с поведением девушек его круга. Он был в полном восторге от проведенной ночи и все время, пока отсутствовала Лиля, наслаждался ее пышным мягким телом и очень огорчался, когда она не приходила Он был слишком умен, чтобы думать о ней всерьез, никогда не смог бы появиться с ней в обществе, да и понимал, что через какое-то время она так же надоест ему, как и жена. Лиля вернулась из поездки раздраженная и недовольная, не пробыв на гастролях и половины срока. Ее побег администрация театра простила, так как ехать ее никто не заставлял и замена была. Друзьям она объяснила, что провинциальные городки в летнюю жару невыносимы из-за пыли и мух, а сама-то знала, что вернулась, так и не найдя себе достойного сексуального партнера, с которым можно было бы завести милую и непродолжительную интрижку. Ее раздражение вылилось на мужа, с которым отношения и так были неважными, и они уже всерьез обсуждали проблему развода, довольно сложную в отношении имущества. Все изменилось, когда Виктор Горшков неожиданно предложил секс под «руководством» психотерапевта. Оба, и Лиля и Владимир, сознавали, что развод принес бы много осложнений, бытовых неудобств, и подсознательно его не хотели. То, что предложил Виктор, им понравилось. Это придавало остроту приевшимся ощущениям. Они ни разу не пожалели о содеянном, даже Лиля, которой пришлось вынашивать двойню и уйти на полгода со сцены, а потом долго восстанавливать фигуру с помощью изнурительных упражнений. Они преодолели кризис, им было так хорошо в те незабываемые два месяца, что и сейчас, пять лет спустя, когда они занимались любовью, в их ушах звучала мелодия, под которую психотерапевт проводил свои сеансы, и оттого, что оба слышали ее, они действовали слаженно и в такт.