Ребята бегом возвращаются и уже с предосторожностями запрыгивают на платформу. Артур показывает большой палец, значит, все, уходим, даю команду паровозчикам. Превратив толком не проснувшуюся станцию в Содом и Гоморру, паровоз дает задний ход, танки продолжают стрелять во все, что им кажется привлекательным, минометчики последние мины посылают во врага (местами попадая), и мы уходим восвояси. Противник проснулся и накрывает нас жесточайшим стрелковым огнем, но… Теперь я понял, почему говорят «поздно, поезд ушел». Поздно, граждане нацисты и их прихлебатели, поезд уходит, пулеметчики и танкисты лепят последние боеприпасы на вспышки выстрелов, и станция прекращает свою деятельность.
Пока едем, подсчитываем свои потери: убито одиннадцать человек (причем суки-нацисты опомнились поздно, а если бы вовремя?), ранено трое, причем все трое легко. Наконец мы вернулись, и как только паровоз останавливается, выскакиваю из Т-34 (я в нем прокатился), на подъездных путях замечаю гэбэшного майора. Игорь Романович стоит и улыбается на все свои сорок четыре зуба, и рядом с ним стоит, выпятив попу, товарищ воеветврач. Спрыгиваю с платформы и, подходя к ним, обращаюсь к Игорьку:
– Здравия желаю, товарищ майор госбезопасности. С прибылом, что ли?
– И тебе того же, товарищ капитан. Ты чего это с утра хулиганишь, бедным нацистам покою не даешь?
– Покой им теперь будет только сниться, Романыч, не фига было свои орды на нашу страну кидать. У нас древнее правило: кто к нам с ордой придет, тот по орде мордой и получит, то есть по морде ордой, фу, по морде от орды. Какие успехи у твоей группы?
– В короткой ночной атаке перебили врага и захватили склады, вырезав охрану и некоторую более упертую часть водителей из Штрало, всю ночь грузили пригодные-потребные боеприпасы в грузовики в свои и в наследственные от Штрало, пятнадцать «опелей» и «мерседесов». Затем заминировали остатки боеприпасов – и дралала, то есть сделали молниеносно ножки.
И вот мы здесь, ну и насчет вашей станционной каверзы в курсах, поздравляю, в твоей коллекции теперь одной станцией больше!
– Да, но знаешь, мы потеряли одиннадцать человек, ушами прохлопали зенитную счетверенку, наши же трофейные «максимы» пока его кончали, он нам восемь человек положил.
– Жаль ребят, очень жаль, но пойми, это война, да и впредь тебе урок: надо предусмотрительнее быть, разве жизнь не показывает, что «могучий удар, малая кровь» – это всего лишь мечта. Война – это тяжелый, вонючий, противный, кровавый труд и надо к ней относиться серьезно, ох если бы с самого начала не хлопали ушами, не прошел бы немец так далеко. Ладно, хватит мечтать, все, пора отдохнуть.