- Нюта, - в его исполнении.
Когда Харламов в машину всё-таки сел, Маша встретила его выжидательным взглядом. Он странно кашлянул, ключ в замке зажигания повернул, а Маше сказал, не поворачивая к ней головы:
- Семейный ужин.
- Как это мило, - вырвалось у неё. Внутри всё клокотало, и Маша даже причины этого возмущения до конца не понимала. Но одно имя Анны Александровны вызывало у неё весьма бурную реакцию, которую трудно было контролировать.
Дима всё-таки посмотрел на неё, потом взял и положил ладонь на её колено. Погладил, весьма откровенно.
- Маня, ты ведёшь себя так, будто ревнуешь.
Руку его она решительно убрала.
- А ты расскажешь сестре обо мне?
Дима скупо усмехнулся.
- А есть о чём рассказывать?
- А ты назови моё имя и проверь реакцию.
- Прекращай уже. Что за женские заморочки?
Она недовольно вздохнула, отвернулась к окну.
- Я хочу, чтобы ты переключила мозги на работу. Возьми дело Буряка. Почитай, изучи документы. Завтра обсудим.
Маша раздумывала, потом спросила:
- Ты хочешь, чтобы я поехала с тобой в Москву?
- А ты против?
Она улыбнулась, но не ему, а своим мыслям.
- Дмитрий Александрович, а вы не боитесь, что люди подумают что-то не то?
- О нас с тобой?
- О вашем предвзятом отношении.
- Так я о нём предупредил всех изначально. А ты переживаешь?
- Дима, я девушка. У меня должна быть репутация.
- Ты всё-таки хочешь, чтобы я на тебе женился, да?
- Иди к чёрту.
Харламов окончательно развеселился.
- Не нужно стесняться своих желаний, Маня. Я тебе давно об этом твержу.
Она кинула на него скептический взгляд.
- Ты всерьёз думаешь, что ты предел женских мечтаний?
- Мне об этом пару раз говорили.
- Тебе льстили.
- Поясни.
- Поясняю. Только сумасшедшая выйдет за тебя замуж.
- Помню, одна такая нашлась.
- И как?
- Моего задора надолго не хватило.
- Твоего? А она, надо думать, пребывала в диком восторге от жизни с тобой? Кстати, сколько ты был женат на ней?
Дима глаза закатил.
- Опять ревнуешь.
- Я просто спросила. Можешь не отвечать.
- Ну почему? Скажу. Я отлично это помню. Пять лет, три месяца и двадцать три дня. Последний год, три месяца и двадцать три дня мы разводились. Мне это время лучше всего запомнилось.
Маша обдумывала, на полном серьёзе.
- Почему так долго?
- Она считала, что наш брак можно спасти. Что было довольно странно, если после четвёртой годовщины мы разъехались. Но что-то там спасали. Она ходила к психоаналитику, жаловалась на меня, писала список обвинений в мой адрес. Короче, этот психоаналитик влетел мне в хорошие бабки. Но, надо сказать, что он оказался деловым мужиком. Я ему платил, он спал с моей женой, а когда пришёл к выводу, что она окончательно выздоровела, решил на ней жениться. Мань, честно, я был впечатлён такой коммуникабельностью.