Она замерла, едва заметно нахмурилась.
- У меня макияж размазался?
- Ты чудо, - заверил он, но не выдержал и рассмеялся.
- У тебя есть детские фотографии? Я бы хотела взглянуть.
Харламов глотнул коньяка из пузатой рюмки.
- Есть, но они все на хранении у Ани.
Маша расстроено вздохнула.
- Ясно, я их никогда не увижу.
- Зачем тебе мои детские фотографии?
- Интересно, был ли ты вообще маленьким. Или родился таким.
- В костюме и с портфелем? Вряд ли. По крайней мере, я себя маленьким помню. А ты какой была?
- Я была очень красивой, - тут же сориентировалась Маша. – У меня были банты, хорошие оценки в дневнике, а ещё я была послушной.
Дима наклонился вперёд, облокотился на барную стойку. Машу слушал с улыбкой.
- Не верю.
- Почему?
- Разве ты можешь быть послушной? Ты же спорить любишь больше всего на свете.
- Вот уж глупости! Я очень послушная и примерная. И не скандальная. И не истеричка.
- Да?
- Могу доказать.
- Валяй.
- Я не дала твоему племяннику по морде сегодня, когда он назвал меня дурой. И тебе тоже не дала, кстати.
- Может, ты просто драться не умеешь?
Маша сунула ему прямо под нос кулак. Правда, на большее её воинственности не хватило, из груди вырвался странный вздох, она убрала с шеи растрепавшиеся волосы и тихо пожаловалась:
- Жарко. Кажется, я снова опьянела.
- Это замечательно.
Дима улыбался ей, проникновенно, а Маша нахмурилась, приглядываясь к нему. А потом спросила:
- Дима, что мне делать дальше?
Он руку протянул, погладил её по щеке.
- Мань, ты отлично всё знаешь. Ты же умная девочка. А умные девочки не бредят несбыточными мечтами, они берут от жизни то, что она им предлагает. И используют это в свою пользу.
- И что она мне предлагает?
Харламов сделал удивлённые глаза.
- Меня. Дорогая, за последние два дня я сделал тебе столько предложений, что у самого голова кругом. А ты всё спрашиваешь меня, что делать. Бери и пользуйся.
Она разглядывала его, очень внимательно и неожиданно трезво.
- Я тебе не нужна, Дима.
После этого как-то расхотелось шутить. Дмитрий пустую рюмку поставил, от Маши глаза отвёл, необходимо было собраться с мыслями, потом к Маше подошёл. Она смотрела на него в растерянности и раздумьях. Пришлось и у неё бокал забрать, потом попросил:
- Дай мне время в этом разобраться.
Даже сознанием, затуманенным алкоголем, Маша не поверила его словам. Разобраться? В чём он собрался разбираться? Непонятно почему, но это обещание, или просьба, показались обидными, что-то задели в её душе, и горло перехватило, сбивая дыхание, но Харламов уже целовал её, целовал её шею, заставив Машу закинуть голову назад. И его губы были тёплыми, мягкими, нежными, и тогда Маша сдалась и просто закрыла глаза. Клялась себе, что на минуту, она просто позволит даже не ему, а себе немного расслабиться, даст себе ощутить чужое прикосновение и желание сделать ей приятно, а потом всё закончится, она простится с Дмитрием Александровичем и уйдет из его квартиры. От него.