Вокруг нас из леса выползали богомолы. Их по-прежнему было плохо видно на пестром фоне шевелящихся деревьев, но они перестали быть невидимками. Движениями они не были похожи на ходоков — таких медлительных и неуклюжих. Они быстро перемещались на четырех лапах, шевеля широкими шипастыми клешнями изогнутых передних конечностей.
— Suitah liekin, suitah lang! — выкрикнул Сокол, призывая яркий белый огонь, которым уже пользовался в башне. Волшебник взмахнул им как плетью, зацепив за передние лапы ближайшего богомола, который уже тянулся, чтобы схватить новую жертву. Сокол потянул на себя жгут, словно борясь с упрямым теленком, притянув богомола вперед. Раздалось потрескивание в местах соприкосновения огня с панцирем и запахло горьким горелым маслом. Взвились тонкие струйки белого дыма. Пошатнувшийся богомол щелкнул ужасными челюстями по пустому месту. Сокол заставил его вытянуть голову, и один из солдат рубанул тварь по шее.
У меня было мало надежды на результат. В долине наши обыкновенные топоры, мечи и косы были лишь едва-едва способны поцарапать шкуру ходоков. Однако этот меч сумел сделать глубокую зарубку. В воздух взлетели осколки хитина. Находившийся с другой стороны от твари солдат вогнал острие меча в сочленение между головой и шеей. Навалившись на оружие всем телом, ему удалось проткнуть шею насквозь. Панцирь богомола громко треснул, как раковая клешня, его голова опустилась, челюсти замерли. Из его тела по лезвию вытек дымящийся гной, и я мельком заметила на стали сверкнувшие золотом сквозь дымку и исчезнувшие буквы.
И все же, несмотря на то, что богомол сдох, его тело подалось вперед, прорвав защитное кольцо и едва не сбив лошадь Сокола с ног. В открывшийся разрыв сунулся другой богомол и потянулся к волшебнику. Тот успел натянуть зажатые в кулаке поводья, не позволив лошади отступить, и снова взмахнул своим огненным кнутом, впечатав его в морду твари.
С земли мы с Касей почти не видели остальной схватки. Я слышала принца и Яноса, которые подбадривали солдат, и резкий скрип металла об панцирь. Вокруг творилось что-то непонятное и шумное, и так быстро, что я почти не могла ни дышать, ни думать. Я испуганно посмотрела на Дракона, сражающегося со своей перепуганной лошадью. Он что-то тихо прорычал, высвобождая ноги из стремян. Бросив поводья одному из оставшихся без лошади солдат — та, уже издыхала от ужасной открытой раны на груди — и очутился на земле возле нас.
— Что мне делать? — крикнула я ему, беспомощно перебирая заклинания: — Murzhetor…?
— Нет! — прокричал он в ответ, перекрывая всеобщую какофонию, и взяв за руку, развернул меня лицом к очаговому дереву: — Мы здесь ради королевы. Если потратим силы на бесполезную драку, то все будет напрасно.