Даже если бы на свете не было Каси, мои родители не стали бы переживать за меня сильнее. В семнадцать я все еще была костлявым подобием девушки с большими ступнями и с гривой темно-рыжих волос. Единственный мой талант, если можно его так назвать, умение всего за пару часов порвать, заляпать или потерять любую надетую на меня вещь. К двенадцати годам я довела матушку почти до отчаяния, поэтому она разрешила мне бегать в обносках братьев, за исключением праздничных дней. Тогда я была обязана переодеваться не ранее, чем за двадцать минут до выхода из дома и смирно сидеть на скамейке у крыльца, ожидая похода в церковь. И все равно шанс на то, что я дойду до сельской площади, не зацепившись ни за одну ветку и не заляпавшись грязью, был очень невелик.
— Тебе, моя маленькая Агнешка, придется выйти за портного, — возвращаясь под вечер из леса, смеялся отец, когда я бросалась ему навстречу с перепачканным лицом, как минимум с одной прорехой и в очередной раз потеряв платок. Он все равно поднимал меня на руки и целовал под вздохи матери — кто бы из родителей не обрадовался небольшому изъяну в драконьей невесте?
* * *
Последнее лето перед смотринами было длинным, теплым и слезливым. Я плакала за двоих. Мы подолгу пропадали в роще, стараясь растянуть каждый солнечный денек подольше, и потом я возвращалась — голодная и уставшая, едва способная доплестись и в темноте рухнуть в постель. Пока я плакала во сне, ко мне заглядывала матушка, гладила по голове и тихо напевала. Чтобы я могла перекусить, проснувшись среди ночи от голода, она оставляла рядом с кроватью тарелку с едой. Она не пыталась меня утешить. Да и чем она могла помочь? Нам обоим было известно, как бы сильно она не любила Касю и Касину матушку — Венсу, она ничего не могла поделать с чувством удовлетворения от того, что заберут не ее единственную дочь. И, разумеется, я бы не хотела, чтобы она чувствовала иначе.
Так что почти все лето мы с Касей провели наедине, и так продолжалось довольно долго. Когда мы были поменьше, мы носились толпой с сельскими ребятишками. Повзрослев же, и особенно с расцветом Касиной красоты, она получила совет от матери: «Лучше бы тебе не засматриваться на парней. Ни тебе, ни им на тебя». И, поскольку я вцепилась в нее как клещ, а моя мать любила Касю, Венса не пыталась всерьез меня отговорить, даже понимая, что потом мне будет больнее.
Последний день мы провели на поляне в роще, окруженные шелестящими деревьями, еще сохранившими золотистую и огненно-красную листву, среди россыпей зрелых каштанов. Разведя костерок из веточек и сухой листвы, мы нажарили их целую кучу. Завтра первое октября, и будет большой праздник в честь нашего лорда и покровителя. Завтра придет Дракон.