Борис по-прежнему оставался снаружи, ожидая ответа с мрачным выражением на длинном лице. Когда я вышла из Башни, он повернул в мою сторону голову от укрытых попонами коней.
— Отвезете меня к Чаще? — спросила я его.
Он кивнул. Я забралась в его сани и, пока он готовил коней, зарылась в покрывала. Он взобрался на облучок и, звякнув вожжами, прикрикнул на лошадей. Сани двинулись по снегу.
* * *
Этой ночью в небе высоко висела полная, красивая луна. Ее свет отбрасывал голубые тени на сверкающем снеге. По пути я раскрыла книжечку Яги и отыскала заклинание, ускоряющее бег. Я тихо пропела его лошадям. Они услышали меня, прянув ушами, и вокруг наших саней сильнее заревел ветер, щипля щеки и выбивая слезу. Замерзшая Веретянница казалась бегущей рядом светло-серебристой дорогой. А впереди на востоке росла тень. Она становилась больше и больше, пока лошади, заволновавшись, не встали как вкопанные без малейшего окрика или движения вожжей. Мир прекратил движение. Мы остановились под навесом нескольких сосен. Перед нами за нетронутым снежным полем простиралась Чаща.
Раз в год, когда вся земля просыпается, Дракон собирает всех неженатых мужчин долины старше пятнадцати лет и приводит их на границу Чащи. Он выжигает дотла и дочерна широкую полосу поля вдоль ее границы, а следующие за огнем мужчины засыпают землю солью, чтобы ничто не могло ни взойти, ни пустить корни. От нашей деревни хорошо видны клубы дыма. И мы видим, как аналогичные дымы поднимаются по другую сторону Чащи в далекой Росии, и мы знаем — там поступают так же. Но стоит огню добраться до Чащи, как пламя гаснет под тенью темных деревьев.
Я спустилась с саней. Борис посмотрел на меня, его лицо было окостеневшим и испуганным, но он сказал:
— Я дождусь, — хотя я знала, что он не сможет. Ждать? Как долго? Чего? Ждать тут, в самой тени Чащи?
Я подумала о своем собственном отце, ждущем Марту, если бы мы вдруг поменялись местами. Поэтому я покачала головой в ответ, решив, если смогу вытащить Касю, то сумею сама доставить ее в Башню. Надеюсь, заклинание Дракона нас впустит.
— Езжай, — сказала я, и внезапно спросила, заинтересовавшись: — Как там Марта?
Он слегка кивнул:
— Вышла замуж, — ответил он, и почему-то замявшись, добавил: — ждет ребенка.
Я вспомнила Марту на смотринах пять месяцев назад: ее красное платье, красивые темные косы, ее узкое бледное и чуть испуганное лицо. Казалось невероятным, что мы вообще стояли рядом: она, я и Кася. У меня перехватило дыхание, остро и болезненно. Я представила ее, молодую жену, сидящую у очага, готовую стать матерью.