Наконец в полдень он дал мне передышку. Я рухнула в кресло уставшая и будто исколотая ежом. Защита выдержала, но я чувствовала себя словно была истыкана множеством иголок. Я смотрела на пергамент со странными буквами, запечатанный под стеклом и размышляла, сколько же ему лет.
— Он очень древний, — сказал волшебник. — Он древнее Польни. И, наверное, даже древнее Чащи.
Я уставилась на него. Мне ранее никогда не приходила в голову мысль, что Чаща не была здесь всегда, что не всегда могло быть так.
Он пожал плечами:
— Все, что нам известно, так и есть. Чаща совершенно точно старше Польни и Росии. Она уже была здесь, когда кто-то из нас решил заселить эту долину. — Он постучал по пергаменту под стеклом. — Насколько мы знаем, те, кто это написал, были первыми поселенцами этой части мира несколько тысяч лет тому назад. Поселившись в долине, их короли-колдуны принесли с собой на запад из бесплодных земель на дальнем конце Росии свой язык колдовства. И потом на них обрушилась Чаща, которая поглотила их крепости и опустошила их поля. Это все то немногое, что осталось после них.
— Но, если Чащи здесь не было, когда мы заселяли долину, тогда откуда же она взялась?
Дракон пожал плечами:
— Если хочешь, можешь отправиться в столицу. Там ты найдешь сотню трубадуров, которые с радостью исполнят тебе баллады о появлении Чащи. У них этот предмет очень популярен, по крайней мере среди тех, кто знает о нем меньше них. Для них это богатое поле для вымысла. Думаю, кто-нибудь из них мог сочинить близкую к правде историю. Зажигай огонь и начнем заново.
До самого вечера, когда уже начало темнеть, Дракон не был удовлетворен моей работой. Он пытался отправить меня спать, но не смогла бы уснуть. Слова Венсы звенели и стучали в моих ушах. Мне пришло в голову, что он добивается, чтобы я устала, чтобы он мог оттянуть все еще на день. Я хотела увидеть Касю собственными глазами, хотела знать, с чем имею дело, с какой скверной мне предстоит сражаться.
— Нет и нет, — сказала я. — Ты говорил, я смогу ее повидать, если сумею защититься.
Он всплеснул руками:
— Ну, ладно, — сдался он. — Следуй за мной.
Он повел меня по лестнице вниз, в кухню, затем в кладовую за ней. Я помню, как в отчаянии обыскала все стены, когда думала, что он высасывает из меня жизнь. Пытаясь выбраться, я ощупала все стены, все щели, засунула палец в каждую дырочку, пыталась расшевелить каждый кирпичик. Но он подвел меня к совершенно гладкой на вид стене, состоящей из сплошного куска белого камня без единого следа раствора. Он прикоснулся к нему легонько пальцами, а потом скрючил их на манер паучьих лап. Я ощутила легкий отзвук волшебства. Весь кусок камня утонул в стене, образовав проем со слегка светившейся ведущей в глубину крутой лестницей из того же белого камня.