— Мне не следовало… вчера вечером… Я прошу прощения, Лара. Ты страдаешь. Я страдаю. Я не должна была.
Я не могу говорить и просто киваю.
— Ты тоже мой ребенок. Ты ведь знаешь? Но Молли всего лишь маленькая девочка. Мне… так страшно. Я не хочу потерять ни одного из своих детей, никогда.
— Мы многое пережили за последнее время.
Она убирает волосы с моего лица и целует меня в лоб, ее подбородок дрожит.
— Это точно.
— Думаю, нам следует отправиться в отпуск сразу же, как только Молли вернется.
— Угу, как только она вернется, — шепчет мама. — Мы отлично проведем время. Ей нравится, когда ты спускаешься с ней с водных горок.
— Мне тоже. Не могу дождаться следующего раза. Я пообещала ей… — Я запинаюсь, когда на меня накатывает воспоминание.
Я сижу на кровати Молли. У нее на шее медальон, в который я вставила крошечную карту памяти. Сестра улыбается мне.
— Сбереги его для меня, Молли.
Она весело и беззаботно кивает. Думает, что это игра.
Но это не так.
Что, если человек в телефоне хотел именно ту карту памяти? Что, если она у Молли? Могла ли я оказаться настолько глупой, чтобы украсть что-то у опасных людей и спрятать это на моей маленькой сестренке?
Уверена, что ответ очевиден — да. Думаю, справедливости ради стоит отметить, что принятие правильных решений не входит в число моих выдающихся талантов.
— Кхм… Мам, ты не против, если я выйду? Мне нужно провести кое-какие исследования для доклада, над которым я сейчас работаю. А доклад к тому же коллективный. Мне необходима помощь Донована.
Мама категорично качает головой.
— Абсолютно исключено.
— Мам…
— Я сказала — нет, Лара. В школе поймут. Я больше никогда не выпущу еще одну мою девочку из виду.
Я сдаюсь и начинаю разрабатывать новый план.
— Ладно, тогда я буду наверху в своей комнате. Нужно кое-чем заняться.
В холле врезаюсь в Джекса.
— Ну что, с мамой все наладилось?
— Ага. Все стало почти так же хорошо, как до…
Я запинаюсь и опускаю взгляд на ковер.
Джекс вздыхает:
— Постарайся, пожалуйста, больше не расстраивать маму. Она достаточно натерпелась.
— Не буду. Обещаю. — Я обнимаю отчима, и он стискивает меня в крепких объятиях, пока я не начинаю задыхаться. — Мы скоро увидим Молли, я знаю.
Его душат слезы, но он изо всех сил старается держать себя в руках.
Целую его в щеку.
— Я люблю тебя, папа.
Слова срываются с губ, прежде чем я осознаю, что говорю. Чувствую, как изумленно распахиваются мои глаза, а брови помимо воли ползут вверх. Как я могу считать Джекса отцом? Мой папа в тюрьме. В этом есть хоть какой-то смысл? На ум приходит единственное объяснение: я теряю Лару, которой была, и превращаюсь в совершенно новую.