Машина была их тщательно обдуманной затеей. О ней они прочли в книгах по воспитанию: добиться послушания через хорошую мотивацию. Эта идея пришла следом, за ставшей иллюзией существования Санты.
– Я бы хотела хоть раз послать открытку до Нового года, – добавила миссис Беквит, недвусмысленно посмотрев на нее.
– Нельзя прерывать творческий процесс, – Лила попыталась облокотиться на бархатное изголовье дивана. Успокойся, предупредила она себя. Они уезжают. Ты сможешь это сделать.
– Вы скоро уезжаете?
– Через полчаса, – ответила ее мама, слегка сжав губы.
– Ты уверена, что вы с Купером справитесь? – спросила она. Ее интонация говорила: ты уверена, что не сожжешь наш дом с восьмилетним ребенком внутри?
– Знаешь мам, люди нанимают семнадцатилетних девушек смотреть за их детьми. А я счастлива сделать это бесплатно, – сказала она с интонацией, от которой мама должна почувствовать себя виноватой. Родители никогда не оставляли ее с Купером одну. Эти выходные были первым разом. Долгожданным, очень ожидаемым, серьезно опаздывавшим разом.
– Собрали вещи? – спросила Лила, наслаждаясь замешательством на лице матери. Сверхорганизованная миссис Беквит приняла душ за ночь перед отъездом и заранее уложила вещи в багаж, в отделы по цветам.
Ее мама не ответила на этот тупой вопрос и исчезла в кухне. Без сомнения, есть разница между тем как присматривать за Купером когда ему восемь лет или восемь месяцев. Не то, чтобы родители Лилы замечали это отличие. Они относились к нему как к малышу, как к парадоксу о курице и яйце. Та-дам – он ведет себя как малыш. Купер родился с осложнениями. Лила помнила то время, когда родители были в ужасе от необходимой ему операции. Она тогда тоже была напугана. Восемь лет спустя, он был счастливым, здоровым, шаловливым ребенком. И все же, родители все еще относились к нему так, будто в любой момент Купер мог свалиться. В то время как к ней, относились так, будто Лила находилась в шаге от того, чтобы стать малолетней преступницей. А ведь у нее прекрасные оценки (5-ки, и на том спасибо), она возглавляла ежегодник (как она еще могла ручаться за то, что никто ее не забудет?), играла в теннис (накаченные икры, проверьте).
По крайней мере, она может нести ответственность за свой собственный автомобиль. Так много ли она просила?
Она открыла чат и написала: «Думаю лучше поздно, чем никогда. Родители скоро уезжают и вечеринка начнется как только их автомобиль исчезнет из вида».
Вдруг испачканная, покрытая маркерами рука появилась перед лицом.
– Аааа, – взвизгнула она.