- Так делаем только мы – шиноби, шпионы, - сказала ему как-то раз Цапля, ее теплые глаза смотрели на его решительное лицо, он протянул ей копию схемы, которую она сказала ему запомнить. – Это еще один пример нашей силы: наша мощь идет от знаний, о который забыли обычные люди. Осколки знаний Старой страны, времени, когда люди были мудрее и ближе к природе, - его кисть двигалась медленно, в такт его дыханию. Он поднял голову. Комната оказалась не пустой. Два комара кружили над головой, а взгляд на пол дал понять, что сюда проникли не только они. Потому он и совершил вторую покупку утром – резную бамбуковую трубку, полную белого порошка – она тоже была важна для выживания, почти как меч. Тень Луны выругался, но потом все же улыбнулся. Ужасная комнатка напомнила ему помещение за библиотекой ордена Серого света, где сохли карты. Маленькая, затхлая, как и любая другая крохотная комнатка, но от воспоминания он всегда улыбался.
Он вспоминал конкретный случай. День, когда брат Барсук, архивариус ордена, учитель военной истории и теории поля боя, потерял любимую обезьянку Сару-сан. Тень покачал головой. Хоть Барсук до жизни в ордене был ученым, кличка была не очень умной, означавшей «господин Обезьяна». Еще и не очень приятная обезьяна.
Тень Луны, а тогда он был Нанаши, получил приказ проверить комнату для сушки карт и прочие убежища в поисках Сару и нескольких пропавших кистей. Существо было разрушительным, а еще просто так воровало вещи. Еду, предметы, даже игрушки детей соседей. Сару прятал их, где придется, а потом злился, когда не мог найти их.
Тень вспомнил, что и Барсук забывал, куда спрятал вещь, а потом злился. Паук как-то шепнул, что Сару и Барсук похожи друг на друга внешне и по характеру. Оба лысели, порой чесали головы, и у них были очень желтые зубы.
- Такие же угасшие глаза… - отмечал Паук. – Да они почти братья.
В тот судьбоносный день Нанаши вошел в комнату, обогнул сохнущие висящие с потолка карты. Подняв бумажный фонарь, он искал Сару в темных углах. Внезапный вопль зверя над головой испугал Нанаши. Он поднял лампу и увидел разорванной самую большую карту, на ней были размазаны краски, а сам Сару покрылся разными цветами от носа до хвоста. И Нанаши предстояло потом чинить карты и перерисовывать их.
Он выругался. Сару с сияющими глазами помахал ему кистью с краской.
- Демон! – прорычал Нанаши, топнув ногой. – Спускайся, и я оттащу тебя к брату Барсуку, - он поднял лампу к Сару. – Чудовище! Брось кисть! Ты уже все испортил!
Обезьяна смотрела на него, склонив голову на бок, словно размышляла над его словами. А потом вскинула брови, отвернулась и подняла хвост. Он слишком поздно понял план зверька. Ругаясь, Нанаши бросился наутек, журчание доносилось с крыши. За секунды его лампа и одежда промокла от самого ужасного оружия обезьяны.