Я только и смогла, что обхватить его руками и пыталась не расплакаться. Наверное, я всё ещё была в шоке, но сложно было мыслить ясно, прижимаясь к твёрдому телу и вдыхая его запах.
— Ты в порядке? — снова спросил Линкольн.
— Я в норме. Он не причинил мне вреда.
— Вот же ублюдок. Надеюсь, что я проломил его грёбаный череп.
— Линкольн, — я немного отодвинулась, и заглянула ему в лицо, — ты на условно-досрочном. Тебе нельзя возвращаться в тюрьму.
Он потряс головой.
— К чёрту тюрьму. Если нужно, я проломлю тысячу черепов, лишь бы ты была в безопасности.
Я улыбнулась.
— Как поэтично.
Видимо моя шутка смягчила его, и сквозь маску гнева показалась знакомая ухмылка.
— Что тут скажешь? Вот такой я болван.
Я вздохнула.
— Давай присядем. Боль в ногах, должно быть, убийственная.
— Я в порядке. Нам лучше идти дальше, и убедиться, что мы не попадём в объектив.
Я отстранилась и, дёрнув его за руку, потянула в сторону скамейки. Он последовал моему примеру и присел, с содроганием вытянув ноги.
— Думаю, Джесс немного занята, выясняя, не убил ли ты члена её команды.
— Как прямолинейно. Они засняли это?
— Да, наверное. Я не уверена.
Он выругался.
— Чёрт. Она использует это против меня, можешь быть уверена.
— Но он же набросился на меня.
— Я знаю.
— Ты не сделал ничего плохого.
Линкольн засмеялся.
— Это я тоже знаю. Но судья может посмотреть на это иначе.
— Линкольн, — я пододвинулась ближе, — как ты там оказался?
— Я увидел, что ты уходишь. Не знаю, хотел поговорить, объяснить.
— Объяснить что?
— Всю эту чушь со свиданием, — он умолк, и начал массировать правое колено. — Это была идея Джулс. Я об этом и не думал, на самом деле.
— Свидание? Да кого это волнует?
— Ты казалась взволнованной.
Я покраснела.
— Я просто устала.
— Конечно. Я видел твоё лицо, когда та девушка поднялась на сцену.
— Оу, хорошо. Доволен? Я немного ревновала.
Линкольн засмеялся.
— Немного? Да ты вылетела оттуда.
Я посмотрела на него, слегка раздраженно.
— Что ты ждёшь от меня?
— Просто признай, что ты чертовски меня хочешь.
Внезапно Линкольн прижался ко мне своим тёплым и сильным телом так, что у меня не возникло желание отодвинуться.
— Ты же знаешь, что хочу, — прошептала я.
— Тогда прекращай страдать хернёй.
— Это не херня, — сказала я громче. — Если мы не остановимся, то это, чем бы оно ни было, может стоить тебе карьеры.
— Думаешь, меня это заботит?
— Я не хочу разрушить то, что ты создал.
Он вздохнул, ухватил рукой меня за подбородок и, повернув моё лицо, внимательно посмотрел своими зелёными, как трава после дождя, глазами.
— Я уже разнес всё к хренам собачьим.