В детстве, из-за своей угрюмой нелюдимости, Алексей не имел товарищей и друзей, почему частенько получал от старших парней и местного хулиганья. Особенно старались вьетнамцы и почему-то, украинцы. Обнаружив беззащитную жертву, уроды принялись регулярно поколачивать мальчугана. Чип обливался слезами, но стиснув зубы, пытался самостоятельно дать отпор, не объясняя родителям, откуда берутся многочисленные синяки и шишки.
То ли вид сына, разукрашенного синими пятнами, надоел отцу, постоянно корпевшему над очередным проектом; то ли он просто решил занять отпрыска, «болтающегося без дела». Кто-то, из начальства фирмы, где работал папа, подсказал секретный адресок и тот повёз сына к старому японскому мастеру, невесть каким ветром занесённому в Химки.
Азиат, в девяностые, пытался организовать секцию восточных единоборств, но был дважды обманут; сначала бандитами, а потом — чиновниками и полностью оказался от былых амбиций. Как выяснилось, он был обязан человеку, давшему его адрес, поэтому согласился «посмотреть мальчика». Смотрины затянулись на целых девять лет, до самой смерти мастера.
Японец, имени которого Чип так и не узнал, называя просто Сенсеем, оказался доволен учеником, утверждая, что этот кусок белого мяса — лучшее, что ему удалось увидеть в этой холодной стране медведей и балалаек. Впрочем, иногда старик тяжело вздыхал и качал седой головой. Успехи ученика в физической сфере, никак не заслоняли его провала в области духовной подготовки.
Японец посвящал целые вечера древним легендам и притчам, приводил примеры просветления и заставлял часами медитировать. Чип не возражал, подчинялся, послушно выполняя волю сенсея, но смысл происходящего ускользал от парня, превращая высокое искусство в заурядную потасовку с использованием хитрых приёмов.
Отчаявшись, старик сосредоточился на шлифовке приёмов, превращая тело парня в совершенную машину. Однако он не полностью оставил надежды на успех и временами пытался открыть глаза ученика на истинный смысл боевого пути. К сожалению старое сердце остановилось раньше, чем мастер успел воплотить мысли в реальность.
Однако, произошло небольшое чудо: ожидая, пока закончится процесс кремации учителя, Чип внезапно осознал, в чём заключался смысл слов мастера. Сенсей всё же добился своего, но уже не мог порадоваться своей последней победе. А теперь Чип и вовсе не знал, как бы он мог смотреть в глаза учителю. И как бы тот отреагировал, узнав о предательстве ученика. Предательстве идеалов и самого пути.
Парень закончил свой поздний завтрак и тщательно вымыл посуду, продолжая блуждать в извилистых лабиринтах воспоминаний.