Он пододвинул ей стул с фанерным сиденьем. Анна Николаевна села и положила сумочку на колени.
— Дело в том, что у нас дома… — она вдруг вспомнила, что уже произнесла эту фразу раньше, и стала вспоминать другие фразы, приготовленные для этого разговора.
— Да вы разденьтесь. Может быть, чаю сначала? — предложил он, видя ее затруднение.
— Нет, нет, благодарю, — она подала ему пальто, как бы намереваясь воспользоваться лишь одной из предложенных им услуг, но Николай Николаевич все-таки поставил на печку чайник.
— Чай у нас знатный. Не пожалеете.
Анна Николаевна улыбнулась в знак благодарности и, опережая его усилия, произнесла то, что никак не годилось для застольного разговора:
— Володя гибнет… Гибнет у меня на глазах, а чем ему помочь, я не знаю. Вы и ваша дочь…
— Варенька, — позвал он, чтобы дочь сама слышала то, что о ней говорилось.
— Да, папа…
Варенька вышла из другой комнаты и, поздоровавшись с Анной Николаевной, выжидательно посмотрела на отца.
— У нас гости, — сказал он, как бы призывая ее проявить такое же почтительное внимание к Анне Николаевне, какое проявлял и он сам.
Анна Николаевна смутилась и сделала вид, что забыла конец начатой фразы.
— Извините, я… одним словом… Вы собираетесь принять Володю в вашу семью?
Николай Николаевич растерянно посмотрел на дочь, как бы жалея о том, что невольно поставил ее перед таким вопросом. Анна Николаевна заметила этот взгляд.
— Прошу вас, — она доверительно коснулась его руки, — разрешите нам с Варенькой поговорить наедине.
Николай Николаевич в замешательстве приподнял крышечку чайника, словно она была единственным препятствием, мешавшим выполнить просьбу гостьи.
— …Пожалуйста… если моя дочь согласна…
— Я согласна, — сказала Варенька с ясной улыбкой, показывающей, что ей не страшны никакие препятствия.
Николай Николаевич огляделся, как бы вспоминая, какие у него остались дела, и озабоченно вышел из комнаты. Анна Николаевна тоже улыбнулась Вареньке, словно подчеркивая, что лишь присутствие Николая Николаевича мешало ей сделать это раньше.
— Вот мы и познакомились… Правда, ваше лицо я уже видела на фотографии. — Она делилась с Варенькой незначительными подробностями, связанными с предысторией их знакомства, которые теперь приобретали большое значение. — В жизни вы немножко другая, а может быть, и нет… не знаю… еще не успела присмотреться.
Варенька застенчиво отвернулась, как человек, стыдящийся, что его рассматривают.
— Я не хотела фотографироваться, но Володя так просил… — сказала она, готовая признать за собой любую вину, оправдывающую ее перед Володей.