Парень в роговой оправе робко кивал, продолжая судорожно строчить. Эдди подавил зевок. Ему больше нравилось представлять отрицательных героев абсолютными, законченными злодеями. Так их описывать гораздо легче. И вообще, все это ему страшно наскучило.
Карнер отвечал на вопросы еще полчаса. Не надо, убеждал он студентов, изображать Венеру как "опутанную джунглями влажную зеленую преисподнюю". И никогда, никогда в жизни не пишите, что Луна "рябая", "испещренная оспинами" или "покрытая шрамами от вековых метеоритных бомбардировок".
- Все это уже сказано, - объяснял он. - Миллионы раз. Выкиньте из головы все эти клише. Хватит уже называть красное пятно Юпитера "злобным багровым глазом", и кольца Сатурна вовсе не обязательно сравнивать с нимбом, и не путайте, наконец, венерианцев с венецианцами.
- Это все типичные ошибки, - подытожил профессор. - А теперь задание: к следующему разу жду от каждого из вас по тысяче слов. Выберите любую планету и опишите ее - только свежо, без упомянутых мной клише. На этом все.
- Ну, как тебе? - спросил Морт в коридоре. - Классный мужик, правда? Я имею в виду - свое дело знает.
- Я не буду ходить на этот курс, - внезапно принял решение Эдди.
- Что? Это почему?
- Знаешь, - сказал Эдди, - я не понимаю, почему нельзя называть пятно Юпитера "злобным багровым глазом". Я так и написал в рассказе месяц назад, и мне понравилось. И этот венецианский тренгенер - я вот думаю, что он все-таки чудище, и намерен описывать его именно так.
Он замолчал, и на его лице отразилась убежденность.
- А если честно - ну не люблю я эту вашу журналистику! Зачем мне карнеровский спецкурс по документальным очеркам? Я хочу заниматься художественной литературой!
Инструкция по эксплуатации
Осознавая важность момента, капитан Пауэлл напустил на себя беззаботный вид и вошел в рубку "Рискового". Поначалу он даже подумывал засвистеть, но потом решил, что не стоит. В конце концов, это не в его стиле, а астронавты шкурой чуют неладное, их даже мелочи настораживают.
- Всем привет, - сказал он и плюхнулся в мягкое кресло. Дэнтон, штурман, кивнул, от души зевнув. Бортинженер Аррильо посмотрел на часы.
- Стартуем по графику, Сэм?
- Ну да, - ответил Пауэлл. - Через два часа.
Бортинженер и штурман буднично покивали головами, словно полеты на Марс - дело совершенно обычное. Капитан, помедлив немного, добавил:
- Мы, кстати, берем на борт еще одного члена экипажа.
- Это еще зачем? - Загорелое лицо Дэнтона выразило недоверие.
Аррильо угрожающе поджал губы.
- Третий штаб распорядился, в последний момент, - как ни в чем не бывало ответил Пауэлл. Его подчиненные даже не шевельнулись, однако капитану почудилось, будто они на него надвигаются. Необъяснимая сила всегда сближает членов экипажа, заставляя блюсти замкнутость круга и охранять свою территорию.