Согласно справочнику, персона с характером Хетты подчинялась пятидневному эйфорично-депрессивному циклу, типичному для рыжеволосых астеников. Депрессивный провал начинался на закате третьего дня. В это время рыжеволосым астеникам требовались комфорт, поэзия, понимание, тихая музыка и красивые закаты.
Эдгарсон усмехнулся, записал информацию в блокнот и вернулся к чтению.
Пик эйфории наступал на пятый день и продолжался почти два часа. Этот период характеризовала сильная склонность к влюбленности (вероятность 89 %), жажда приключений и тяга к загадочному и неизвестному.
Эдгарсон усмехнулся еще шире и продолжил читать дальше.
На пятидневный цикл накладывался другой, более масштабный и менее выраженный цикл длительностью тридцать пять дней. Он носил название "вторичный ритм нежности".
Книга содержала и массу других полезных подробностей.
Эдгарсон составил график циклов Хетты на следующий месяц с комментариями и подсказками самому себе и дочитал последний параграф.
Неуравновешенность Хетты была общей особенностью всех рыжих астеников. "Патологические наклонности, крайняя подавленность - вероятность 7 %". Что, по меркам Порифа, означало "равно нулю".
Вооруженный знаниями, Эдгарсон приступил к ухаживанию.
- Позволь рассказать тебе о космосе и великих планетах, - предложил он Хетте, когда та была на пике эйфории.
- О, конечно, расскажи, - обрадовалась Хетта. - Как бы я хотела отправиться в путешествие!
- Почему бы и нет? - сказал Эдгарсон, осторожно вытягивая руку вдоль спинки дивана. - Почему бы не погонять на двухместном скутере меж звездами? Испытать приключения в незнакомых портах! Получить незабываемые впечатления в отдаленных краях!
- Как это замечательно! - воскликнула Хетта и не отодвинулась, когда его рука мягко обняла ее за плечи.
В свободное от ухаживаний время Эдгарсон штудировал деловую статистику. Он составил список из десяти компаний, которым был обещан бурный рост, рассчитал, сколько времени следует держать их акции, во что вложить полученную прибыль и что можно купить на маржинальный кредит. По его расчетам, к концу месяца прибыль должна была составить несколько сотен тысяч.
- Ты такая изысканная, - промурлыкал он Хетте на экстремуме ее ритма нежности. - Такая чудесная. Такая трогательная.
- Правда?
- Да, - вздохнул Эдгарсон. - Как бы я хотел.
- Что?
- Ах, ничего. - Он вздохнул еще раз и завел душещипательный рассказ о вымышленных событиях своего детства. Это сработало. На Эдгарсона обрушилась вся нерастраченная нежность Хетты.
- Бедный мальчик, - прошептала она.
Вездесущая рука Эдгарсона обняла ее.