— Притворитесь, что вы музыканты, а не просто мудаки с железками!
— Я скажу вам сейчас, какие тут ноты — вы очень удивитесь.
(шутка)
— Cудари и сударыни! Пишем себе немедля в писчую тетрадь! Простое повторение двутакта при цифровании метрики, обозначается не как четверотакт, а как дважды двутакт. Согласно с этим мы называем подобное повторение удвоенным двутактом или удвоенной фразой. Все записали?
Брожение в классе учитель воспринимает как согласие.
— И сразу пишем себе задание. Прочесть тему A» Главы основных музыкальных форм», первый параграф и составить к следующему занятию несколько двутактов всех трех родов. Записали?!
— Давайте начнем занятие. Начнем-с, барышни, пожалуй, с вас! Наиграйте-ка мне прелюдию «Партиты» Джузеппе Антонио Бресчанелло. Вы должны ранее были проходить эту тему с вашим прежним учителем.
Брожение в классе.
— Выходим, барышни, в центр. Не стесняемся, поближе к пианино.
Снова брожение в классе. Девушки разбирают музыкальный инструмент и садятся за стулья у пианино.
Наш, как оказалось, новый учитель музыки тоже сел на свой стул, залихватски закинул ногу на ногу, наиграл правой рукой музыкальное введение на пианино и произнес:
— Ну что-с! Начнем!
Девушки начали играть. Как-то неуверенно, вразнобой, без огонька, путаясь в струнах и нотах.
— Нет! Нет! Нет! Так не пойдет! Сударыни! Сначала!
Девушки начинают снова. Опять неуверенно, путаясь.
— Нет! Нет! Нет! Фальшивите, барышни! Сначала!
Девушки начинают сначала. Также, как и раньше.
— Нет! И нет! Барышни, вы не умеете играть! Совершенно! А вы, юноши? Неужели из вас тоже никто не умеет, молодые люди?! Не умеют? Умеют?! И кто же?!
Лес рук одноклассников указывают на меня.
Резко просыпаюсь и вскакиваю. Раннее утро. Ребята еще спят на своих кроватях. Ложусь обратно на подушку. Ф-фух! Б-р-р-р! Вот это бред приснился. И что бы это значило?!
Днем, на уроке пения.
— Ай, донцы-молодцы, ай, да, донцы-молодцы. Припев поём. И-и-и, Петр, начали!
— А-а-а-а-а-а-айда — пропел Петька басом.
Класс захохотал.
— Ба! Маркин, что это было? Я ж тебя спрашиваю? Маркин!
— Федора Ильинишна, я это… я не могу, мне ведмедь по ухам треснул!
— Садись, Маркин!
— Так, Радулов, твой выход! И-и-и-и!
(другой, более писклявый голос) — А-а-а-а-а-а-ай!
Снова громкий смех в классе.
— Замолчи, аж слушать противно! Радулов! А что с тобой!?
— Федора Ильишна, у меня…ну это…голос сел! Болею вот! Второй день! Мамкино молоко с медом не помогает! С шарфом хожу!
— Врешь ты, Радулов! Какая мамка, ты где находишься, забыл?! Сядь!
— Дык повариха наша, Миколавна! Она ж меня часто подкармливает, а я ее за это мамкой называю!