- История, которую я могла бы вам рассказать, банальна, скучна, и новых
знаний обо мне вы в ней не сыщете. Поэтому я скажу вам самое основное и
не стану вдаваться в подробности. Он никогда не любил меня, а я никогда
не любила его. Последнее я поняла совсем недавно, но тогда мне нужен был
повод, любой повод для того, чтобы расстаться с жизнью. То, что я в
действительности люблю, никогда не станет моим, а я этому всецело
принадлежу, это - помутнение.
- И все же! В чем же кроется причина столь глубокой тоски, что вы
попытались уйти из жизни?
- Петля Мебиуса. А если быть хоть каплю серьезней, я все равно умру. Лет
в двадцать пять меня попросту не станет.
- Что вы имеете в виду? - Александр Михайлович включил диктофон.
- В этом возрасте я уже, должно быть, выйду замуж, нарожаю детей. И, да,
материнский инстинкт, как анестезия, смягчит скорбь от утраты своей
личности, но из-за него же я начну возмещать себя в своих детях. Это уже
будет не моя жизнь, и на мою она будет похожа лишь тем, что я снова буду
существовать не для себя и по принуждению обстоятельств и тех, кто будет
говорить мне о своей любви ко мне.
Александр Михайлович невольно вздрогнул, когда увидел, как один из его
пациентов, резвившийся с мячом, получил качелями по затылку и упал на
землю. После врач отошел от окна, посмотрел на Варю: она сидела в его
кресле, подобрав под себя ноги, притихла и интереса к общению с ним
больше не проявляла.
- Вам следует побыть на свежем воздухе. - Он медлил. - Прогуляйтесь,
поговорите с кем-нибудь из пациентов. Вам надо отвлечься от гнетущих вас
мыслей, а вы только и делаете, что концентрируетесь на своих негативных
ощущениях.
Девушка молча вышла в коридор, прихватив с собою красное яблоко,
лежавшее у него на столе. Вокруг нее никого не было, и, когда за ее
спиной закрылась дверь кабинета Александра Михайловича, чувство
безысходности усугубилось. Она вышла на запасную лестницу, на которой
иногда можно было встретить сотрудников клиники, собравшихся
перекинуться в карты и выкурить по сигаретке. Варя прошла несколько
пролетов и обнаружила то, что искала - открытую пачку сигарет, и забрала
из нее три штуки. Встав на пятом этаже у двери, она закурила. Внезапно
она почувствовала себя хуже: возникло жжение во лбу, подкосились ноги,
во рту пересохло. Девушка потушила сигарету и направилась к выходу, ей
хотелось оказаться в общем коридоре, но там было пусто. Это был этаж
интенсивной терапии, но, на удивление, пациентов в нем не было, как и
медицинского персонала. В одну из палат была приоткрыта дверь, внутри
находился Спартанский Вадим.