А в 1987-м Владимир Войнович уже опубликовал (правда, еще не у нас, а в тамиздате) свой роман «Москва 2042», в котором из всех реалий, впечатливших рассказчика, посетившего в две тысячи сорок втором году коммунистическую Москву, более всего меня восхитила такая:
► Я достал из-под кровати свой «дипломат», бросил на тумбочку и, отвернувшись от Искры, стал в нем ковыряться. Бритва была где-то на дне. Я торопился, нервничал и начал швырять прямо на пол трусы, майки. Носки…
— А что это у тебя? — спросила Искра.
— Где?
— Ну вот это, то, что ты держишь в руках.
— Это?
В руке у меня был кусок туалетного мыла «Нивея».
— Это просто мыло, — сказал я. — Туалетное мыло.
— Да? — Мне показалось, что она чем-то смущена — А почему оно твердое? Заморожено?
— Почему заморожено? — не понял я. — Обыкновенное твердое мыло.
— Интересно, — сказала она, смущаясь все больше. — А можно понюхать?
— Пожалуйста.
Я бросил ей мыло через кровать.
Она ловко поймала его, поднесла к лицу и вдруг вскрикнула:
— Ах!
— Что с тобой? — испугался я.
Словно оцепенев, она прижимала мыло к лицу, внюхивалась в него и не открывала глаз.
— Искра! — встревожился я. — Искрина! Искрина Романовна, да что это с вами случилось?
Медленно она открыла глаза, посмотрела на меня внимательно, словно не сразу узнавая.
— Так пахла моя мама! — тихо сказала она и застенчиво улыбнулась.
Сочиняя эту антиутопию, автор дал волю своей фантазии. И надо признать, что многие картины коммунистического будущего, порожденные этой самой его разнузданной фантазией, реализовались гораздо раньше, чем это случилось в его романе. То есть — уже при социализме. Кое-какие совпадения этих его фантастических пророчеств с реальностью недавней, а отчасти даже и сегодняшней нашей жизни просто поразительны. Но то, что жители выдуманного им Москорепа уже не помнят, как выглядело, и лишь смутно помнят, как пахло самое обыкновенное туалетное мыло, — это, между нами говоря, никакое не пророчество и даже не такая уж смелая фантазия. Скорее это можно назвать экстраполяцией.
В полной мере это относится и к описанию коммунистической столовой, в которой герой романа изучает такое меню:
► 1. Щи питательные «Лебедушка» на рисовом бульоне.
2. Свинина вегетарианская витаминизированная «Прогресс» с гарниром из тушеной капусты.
3. Кисель овсяный заварной «Гвардейский».
4. Вода натуральная «Свежесть».
Автор и не скрывает, что тут особой воли своей фантазии он не давал. А насчет первого блюда, обозначенного в этом меню, откровенно сообщает:
► Отведав щей, я сразу догадался, что их гордое имя произведено не от длинношеей птицы, а от лебеды, которую в период расцвета колхозной системы мне приходилось вкушать и раньше.