[1].
Ну, вот и всё. Теперь мы - врачи. По крайней мере, на это надеемся.
Осторожно спуститься по ступенькам в зал под шум аплодисментов, а затем и вовсе речь декана.
Втиснуться в строй между рядами, пробираясь к своему месту. Но не успела пройти даже дальше второго ряда, как вдруг кто-то схватил меня за локоть и потянул на себя.
Невольно дернулась, обернулась. Взгляды встретились. Сложно было не узнать. Поддаюсь на напор.
- Присаживайся, - и кивнул головой на место рядом с собой.
Подчиняюсь.
Пустой взор устремить для видимости на сцену, а сама - в голове взорвался только что ком удивления и прозрения, обдавая изнутри волной страха и волнения.
Молчит. Вторит мне - изображая заинтересованность чем-то там происходящим вдалеке, у микрофона.
Очередной вдох, собирая силы в кулак - но все еще напряженная, сижу как по струнке; казалось бы, дотронься - и тут же током долбанет.
Дерзаю первая. Шепчу:
- Зачем ты здесь? - и хоть на вид он старше меня лет на десять, я все же решаюсь грубо и смело перейти на "ты" (не считая разговоров на Бальге, когда ситуация, моя злость и адреналин на автомате смывали всякие рамки приличия, такта и уважения).
Обмер, потупил взгляд в пол, а затем, все же, перевел на меня взор. Правда, лишь на мгновение, ведь после снова обернулся к сцене.
Тягучая, выбешивающая пауза, безучастие с его стороны.
- Надо поговорить, - наконец-то снизошел к ответу.
Резко перевела на него очи.
- О чем?
На его серьезном, каменном лице внезапно проступила улыбка. Глаза в глаза. До волнения, до дрожи. Но выдерживаю напор (тяжело сглотнула; замерла, застыла, словно статуя, не дыша, дабы не выдать свои истинные эмоции).
- О многом, - и вдруг, немного помедлив, добавил. - Но... не здесь, верно?
Отдернула я голову назад, пристыженная; отвернулась. Смолчала.
Напутствие ректора во взрослую жизнь, желая успехов и достижений...
Казалось, последующие десятки минут были сродни пыткам инквизиции: от интриги, интереса и волнения я сгорала заживо изнутри. Единственное, что пропало практически сразу, спустя томные минуты близости с ним, - так это страх. Самоуверенность и черствость вновь взяли верх, восстановив во мне равновесие, заменяя глупые, пустые переживания на самообладание, без животной трусости, покой.
Конечно, всё было бы гораздо проще, если бы у меня сейчас за поясом оказался пистолет - однако... пока еще врачам сей дивный, могущественный предмет... не выдают. И, как по мне, зря. Сложно защищать жизни других, не имея достаточно для этого средств, пусть даже и крайних, пусть даже просто превентивно-пугающих злодея, а не обязательно стреляющих.