Лес вокруг базы исхожен вдоль и поперек, тут даже экскурсии для непричастных устраивают, водят их к «линзе», возникшей после последнего выброса. Она разряжается эффектно, делает настоящий фейерверк, и через час над землей опять висит мерцающий полупрозрачный кристалл.
Кай постоял на поляне с землей черной от попадавших на нее искр, полюбовался на «линзу» – в ней было что-то потустороннее, она напоминала рисунок ученого-эзотерика. Недалеко загрохотал автомат, донеслась пара глухих пистолетных выстрелов, Кай аж вздрогнул, в тишине казалось, что стреляют совсем рядом. Наверное, оголодавшие псы подобрались к самому Периметру, вряд ли это сталкерские разборки – территория считается чем-то типа Сектора Газа, потому что людям тут делить нечего: ценных артов здесь не найдешь, до интересных мест добираться долго и опасно.
На всякий случай Кай снял автомат с предохранителя, прислушался. Было непривычно тихо, и он не брался угадывать, стреляли возле самой базы, до которой осталось метров пятьсот, или дальше. Кто-то закричал, последовал хлопок.
Неужели какой-то неадекват приперся на базу и быкует? Кай выругался и зашагал к базе, поглядывая по сторонам, но не бросая гаек. Теперь августовский день не казался ему чудесным, наоборот, непривычное беззвучье напоминало око циклона: покой здесь и сейчас, но еще минута, и стена смерча сдвинется к тебе, перевернет и потащит в неизвестность.
Там же Ника, черт подери! Но она спит и вряд ли участвует в перестрелке. Наплевав на возможную опасность, Кай побежал.
Чем ближе к базе, тем громче кровь пульсирует в висках, грохочет, как несущийся навстречу товарный состав. Выбежав на поляну, Кай оторопел: из форточки бара валил белый дым, еще не слишком густой – огонь пока не набрал силу. Кай не думал о том, кто, что и почему, он помчался к хижине бара, располагавшейся над бункером, пнул дверь – она ударилась о стену, – горячий дым коснулся лица, обжег глаза. Кай схватил мокрую половую тряпку, набрал воздух в легкие и рванул в середину бара. Если искать Нику, не сбив пламя, обратно можно не выбраться.
Белесый дым напоминал туман. На полу головой к выходу лежал Рикки, под ним расползалась черная лужа. «Извини, друг, потом». Кай перепрыгнул через него и побежал к барной стойке, откуда и валил дым, замечая боковым зрением два или три тела под столом у выхода. Под ногами зазвенели осколки бутылок.
Налетчики облили водкой пол, столы и подожгли. Кай тряпкой сбил робкие языки пламени, лижущие половицы, побежал к распахнутому окну, где в полыхающий стол уткнулся Сова, и его рубаха уже горела, принялся его хлестать тряпкой. Не добившись успеха, бросился за стойку, нашел там баклажки с водой, щедро обдал пол, дымящуюся стойку, горящего Сову.