— Какую беседу?
Он слегка покачал головой.
— Не-трахайся-с-моим-мужем беседу.
У меня отвисла челюсть. Я наклонилась вперед и прошептала:
— Она это часто делает?
Николас рассмеялся. И на звук его смех был похож на раскат грома. Мне он понравился. Он сказал уверенно:
— Она провела с тобой «беседу».
— Я не понимаю ее. Она все еще использует фамилию мужа, называет вас своим мужем и ведет себя, как сумасшедшая, когда вы оказываетесь поблизости. Я не понимаю этого.
Он издал звук немного похожий на рычание.
— Ей нравятся преимущества от того, что она всё еще Дитрих.
Я присмотрелась к нему поближе, его челюсть напряглась. Он был очень привлекательным мужчиной. Я подумала о том, что он сказал, и о его предположении. Но у меня было свое предположение.
Глядя назад на двери, мои брови метнулись вверх.
— Или она все еще любит вас.
Двери лифта открылись, прежде чем он смог ответить. Я просканировала свой пропуск, и мы оба зашли в офис. Я проследовала за ним в его пустующий кабинет и встала возле двери. Он прошел мимо своих вещей, бормоча:
— Черт. Должно быть здесь. — До тех пор, пока не уперся руками в бедра, ничего не найдя, и выглядя растерянным. — Они в кабинете Эддисон. Но я не могу попасть туда без ее ключа, а она берет его везде с собой. — Он громко захлопнул ящик письменного стола, отчего я подпрыгнула и выдохнула:
— Черт.
Я ничего не сказала. Я не хотела быть втянутой во что-то, что, очевидно, было не моим делом.
Николас продолжительно выдохнул:
— Прости. Я знаю, что твой парень заждался тебя.
Мое лицо скривилось от отвращения.
— Во-первых, фу. Во-вторых, Гарри — мой брат.
Он выпрямился и наклонил голову, задумавшись
— Между вами есть небольшое сходство. — Его глаза исследовали мое лицо, и я почувствовала себя так, будто меня разбирают по косточкам. — А у тебя есть парень?
Я тяжело сглотнула. Каким-то образом мне удалось спокойно ответить:
— В данный момент, нет.
Он рассеянно почесал подбородок.
— Интересно.
— Не особо. — Мои плечи дернулись. — Пожалуй, мне следует идти. Если вы уже закончили здесь.
Он кивнул.
— Правильно. Я прошу прощения, что потратил зря твое время, Миа.
Мы шли рядом, и я улыбнулась.
— Ничего. Вы оторвали меня всего лишь от маминого мясного рулета, — я драматично широко открыла глаза. — И поверьте мне, это больше чем хорошо для меня.
Его губы дернулись.
— Твоя мама не великий повар?
— О, нет, она отлично готовит. Но ее порции огромные, и если я не съем каждую крошку на своей тарелке, она вызовет у меня огромнейшее чувство вины, и остаток вечера я проведу, чувствуя себя хреново. Но у нас с Гарри есть система. Каждый раз, когда мама встает, он ворует часть еды с моей тарелки.