– Ты прав, сын. Модель задачи не твоего уровня. Ты еще очень молод. Но вынужден тебя огорчить. Тебе необходимо самому искать ответы.
– Учитель, я всего лишь воин первой ступени!
Воин понимал, что признается в слабости, но кому еще можно открыться как не Учителю?
– Здесь нужен уровень брата девятой ступени!
– Ты же помнишь слова Ушедшего… Ты должен справиться один, – глухо произнес Учитель. В его глазах читалось понимание состояния молодого воина, еще не успевшего перейти даже на вторую ступень, а оказавшегося под тяжестью ноши, с которой не каждый мастер, посвященный, справится.
Ведь воины не должны думать над исследовательскими моделями, и тем более не воплощать идеи обустройства новых колоний. Вдобавок еще и попутно возникшая загадка особи, носящая явные следы генного вмешательства. И все это свалилось на плечи молодого и далеко не самого идеального воина Ордена.
– Могу лишь посоветовать, сын. Начни с пиратского клана. Выясни происхождение особи, а мы пока подготовим транспорт для перевозки после ее изъятия.
– Учитель? – Воин нахмурился от перспективы ввязываться в «просвет» пиратского клана, имея на плечах девять колониальных «Ковчегов». – Я должен принести «просвет»?
– Бремя решения на твоих плечах, сын. И не всегда оно бывает единственным. Ты должен сам оценить ситуацию и сделать выбор… И ещё, предлагаем тебе обзавестись помощниками. Надежными. Предлагаем взыскать долг с одного человека. Он может оказаться полезным для твоего найма. Мы предупредим о твоем появлении.
– Силу и Разум Сыну…
Учитель и келья побледнели и с хрустальным звоном растворились в стремительно надвигающейся лавине звука и цвета. И вскоре на него обрушился водопад из чужих воспоминаний. Размытые образы людей, смутные голоса сменялись незнакомыми звёздными системами, голова закружилась от образов чужой памяти, заструившихся в сознании яркими пятнами.
Передаваемая в сжатом виде информация разрывала мозг болью, но не дремавший «шептун» тут же перенаправлял критические объемы на имплантаты памяти и уже оттуда, в щадящем режиме, заполнял мозаику уже ставших «своими» воспоминаниями. Обрели четкость лица людей, узоры звездных карт стали узнаваемы, причудливые изгибы техники легко опознавались перегруженным сознанием. И спустя мгновение в голове прояснилось.
Рубка штурмовика встретила неторопливой вязью мерцавших индикаторов. Системы ласкали взгляд успокаивающей зеленью, а «шептун» занялся заскучавшими от безделья бортовыми вычислителями колониальных транспортов.
Воин подсоединился к местному виртконтуру волны.