Темный ночной лес был полон шорохов. Казалось, будто за каждым кустом таится опасность, готовая растерзать тебя на части. Обе луны скрылись за тучами, кажется, будет дождь.
Под ногами хрустела опавшая листва. Осень вступила в свои права даже здесь, в густой чаще. Воздух был полон свежести, какая бывает только в начале осени, когда дни еще теплые, а вечера и ночи уже становятся гораздо холоднее.
Тем не менее, ночной путник не мерз. Он был тепло одет, и точно знал, куда идет. Он не испугался, даже когда на дереве рядом заухал филин. Путник лишь улыбнулся своим мыслям и, поправив сумку на плече, зашагал дальше.
Едва заметная глазу тропинка привела его на поляну, где уже ярко горел костер, потрескивали дрова. Над костром висел котелок, в котором уютно булькало какое-то варево.
У костра расположился немолодой мужчина в старой потрепанной одежде. На лице его уже прорезались морщины, но, если сбрить густую черную с сединой бороду, то можно дать лет тридцать пять. Мужчина спокойно поднял голову и кивнул, приветствуя путника. Тот, хмыкнув, подошел к костру и с облегчением сбросил свою сумку на землю.
- Далеко же ты забрался! - пожаловался он. Бородач насмешливо улыбнулся.
- Здесь меня точно никто не сыщет. А если найдет...
- То получит топором по макушке, - закончил за него путник. Мужчина кивнул. Топор был здесь же, под рукой, прислоненный к бревну.
- Что слышно в последнее время? - полюбопытствовал бородач. Путник неопределенно пожал плечами.
- Много чего. Война Юга и Аонора завершилась в пользу последнего. Много потерь с обеих сторон, но есть и ценное приобретение.
- Мальчишка, - качнул головой мужчина.
- Так ты уже знаешь о нем?
- Конечно. В нашем мире мало тех, кого можно назвать полубогами. Едва ли с десяток наберется. Даже епископы из Совета не имеют такой силы. А ты просто взял и поделился ею с первым попавшимся юнцом!
Чума весело рассмеялся, присаживаясь напротив собеседника.
- Ну, его трудно назвать первым попавшимся. Ты ведь знаешь, кто он такой.
Он не спрашивал, скорее, утверждал.
- Парень тысячу лет пробыл в безвременье, а это большой срок. Кто знает, какие изменения претерпела его душа за эти годы. Быть может, он теперь опасен для королевства? - угрюмо пробубнил бородач.
- Не думаю, - покачал головой Миор. - Сейчас его помыслы благородны, а действия полны самоотверженности. Он готов спасти каждого, если будет единственным пострадавшим. Пусть мальчик и повзрослел, пройдя через множество испытаний, ему все еще не достает той жесткости, что присуща мужчинам. Он только начал свой путь к былому могуществу.
