Александр направился в его область, узнав о ее богатствах, “…между тем Мусикан не выходил ему навстречу с изъявлениями покорности за себя и за свою страну, не посылал послов ради заключения дружбы, сам не прислал никаких даров, приличествующих великому царю, и ничего не просил у Александра”{80}. Впоследствии, однако, Мусикан вышел навстречу Александру с дарами, привел в дар, между прочим, слонов, покаялся в поведении своем, отдал и себя и свой народ во власть Александра. Александру это понравилось. Он оставил ему власть над страной, но укрепил кремль в городе и поставил в кремле гарнизон с целью наблюдения за окрестными племенами. Из этого примера - а подобных примеров у Арриана несколько - мы узнаем, что первым шагом для того, чтобы получить признание со стороны Александра, была присылка даров подобающего объема и приличной ценности. Эти дары должны были привезти либо послы или особо уполномоченные из знати лица, либо, как в примере автономных племенных объединений, представители “городов” и другие авторитетные лица. Если дары и сопровождающие их речи или письма оказывались угодными Александру, можно было заключить договор о “дружбе” с соответствующим государством. Эта “дружба” не исключала все же вступления солдат Александра в город и использования его в качестве стратегического пункта для наблюдения за окрестными покоренными или еще непокоренными племенами. Из приведенных соображений видно, что заключение “дружбы” (нечто вроде признания государства de jure в современном смысле слова) означало уже некоторый отказ от самостоятельности (дань, поставка военных сил, допуск гарнизона на свои территории и т.д.). На такие договоры у Арриана много указаний: кельты искали “дружбы” у Александра, а он “давал им и брал у них гарантии”{81}.
Пафлагония отправляет к нему посольство, сдается всем народом и приходит с ним к соглашению{82}. Среди условий такого “соглашения” очень часто на первом месте стоит обязательство участвовать в военных действиях Александра{83}. Иногда важнейшее условие о совместных военных операциях служило содержанием особого договора, который Александр либо заключал отдельно, [42] либо одновременно с договором о “дружбе”{84}. Когда кельты обратились к Александру через посланцев, Александр заключил с ними договоре “дружбе” и совместных военных действиях. Послам скифов Александр дал благосклонный ответ, а с Фарасманом он заключил союз о “дружбе” и совместных военных действиях{85}. По-видимому, этот эллинистический правовой обычай был унаследован римским международным правом. Любое государство, любое племя или племенное объединение только в том случае признавалось как “автономно” существующее, если оно состояло в “дружбе” с римлянами, т.е. называлось “другом” римлян.