— Да, всем этим адептам реформ стоит повнимательнее прочесть труды этих Лютеров об ограниченности разума: «Если начальство говорит, что два и пять составляют восемь, ты должен этому верить, хотя это и противоречит твоему знанию и твоим чувствам». Как же после такого лизоблюдства Лютеру не понравиться курфюрстам? — с досадой проронил Портофино.
Шута сегодня интересовали не еретики в германских землях, но убийца в замке, и он продолжил свой путь, предоставив клирикам возможность продолжить обмен мнениями. Дианору Чума нашёл на балконе внутреннего двора. Она была бледна, казалось утомлённой, но обрадовалась Грандони.
— Боже мой, до чего же ты хорош собой, чертёнок, — улыбнулась синьора. — Просто красавец! Я почти понимаю Бьянку, была бы помоложе — тоже голову бы потеряла, — Дианора годилась ему в матери, и Песте усмехнулся. — Когда же ты женишься-то?
Мессир Грандони возвёл очи горе, выражая этим красноречивым жестом, что на всё воля Божья.
— Что говорят в женских кругах насчёт убийства? — деловито осведомился он.
Дианора вздохнула, лицо её сразу постарело.
— Разговоров-то хоть отбавляй, да разумного мало. Вспомнили многое — от прошлогодних склок до вчерашних передряг, а толку-то? Но, поверь, если бы какая из них на такое пошла бы, ни одна так чинно всё не проделала бы. Сам подумай, весила-то Черубина немало, а кровать не сбита. Если бы она лежала на кровати — сбила бы покрывало, а оно только чуть сдвинуто. Это мужчина. Правда… есть странность. Черубина купалась дважды в день, чистюлей была, но в комнате у неё вечно всё где попало валялось, а тут…
— Я тоже заметил, — сказал Песте, — там всё убрано. Уточни у служанки — она убиралась, когда Верджилези была у герцогини?
— Я уже говорила с ней, — спокойно обронила Дианора ди Бертацци, поймав быстрый взгляд шута. — Меня тоже это удивило. Сандрина сказала, что госпожа велела ей убраться накануне — причём, заставила сделать генеральную уборку, а после запретила приходить два дня. При этом Сандрина не смогла убрать в ящиках и шкафу — донна Черубина ключей ей не дала.
— А она их просила?
— Спрашивала, но донна Верджилези сказала, что там убираться не нужно.
— А ты туда не заглядывала?
Дианора пожала плечами.
— Люди д'Альвеллы человека у двери поставили.
— Узнаю Тристано.
— Глория говорит, днём она торговала у неё камни, но не купила — не успела.
— Когда они виделись?
— После полудня. Черубина заходила к Глории, взяла камни на вечер — ведь ожидался приём гостей у герцогини.
Что до Камиллы Монтеорфано, то её мысли по этому поводу были исполнены сострадания к несчастной, но ответить на вопрос мессира ди Грандони, не замечала ли она чего подозрительного в день убийства, не могла. По её мнению, всё было как обычно. Впрочем, справедливости ради надо было заметить, что Камилла появилась в замке недавно и близка с донной Черубиной Верджилези никогда не была.