Судя по тому, что мне пришлось вспоминать даже как дышать, заклятие было полным. Но я восстанавливал свои функции на стрессе очень быстро. Значит, либо оно было заготовлено не на меня, либо задело краем. Или я успел закрыться щитом. Мой ментальный щит ещё слабее физического. Потому я всегда ношу защитный артефакт. Ещё и потому, что сильный эмпат. Воспринимать чужие чувства, с моими силами в этой области, слишком трудно. Но этот артефакт мог меня, частично, прикрыть.
Так как я восстанавливаюсь, то, возможно, одной встречи с людьми, которых я знал, будет достаточно, чтоб вернуть утраченные воспоминания. И эмоции мне помогут, как никому другому. Только, вот, как знать кого я должен найти?
Вигонь тревожно пошевелился. Моя печаль и тоска тревожат и его.
-Вигонь!- вдруг вспыхнуло в голове,- я знаю что мне делать..
И широкая улыбка, наконец, пришла ко мне. И покой.. Я заснул моментально. Мне снилась девушка. Я не мог определить какой она была. Не видел лица, не слышал голоса. Только знал, что любил её. И, что, непременно, должен найти..
Рассвет, зыбкой дымкой тумана, покрывал траву. Было холодно и сыро. Я и проснулся от холода. Засыпал я, согреваясь тёплым боком вигоня, но во сне, скорее всего, перевернулся на другой бок и сполз на землю. А Витре уже не оказалось рядом. Наверное, он восстановил силы чуть раньше, чем я полагал и отправился поохотиться самостоятельно. Что для огромного зверя жалкая кучка жрунов и жёсткая хищная птица?..
Передёрнув плечами, расшевелил угли в костре и снял защитный полог. Витре выйти он не мешал. Для него он был проницаем в обе стороны. Для остальных вход был закрыт. Бессмысленно держать двусторонний щит, когда внутри только свои. Сразу вокруг зазвенел гнус. Подбросил в костёр сухой коры и пару горстей травы кровегона. Она не только выводит яды из крови, в виде отвара, но и, дымок от неё, насекомых кровососущих отгоняет.
Котелок с водой я приготовил ещё с вечера, чтоб утром не идти к роднику в тумане, который, по моим прогнозам, продержится до восхода солнца. Типса не хотелось. И я набросал в котелок сухой кислицы. Вода с ягодой быстро забурлила и я отставил взвар в росистую траву, чтоб остыл немного.
Хлопанье крыльев и глухо шлёпнула тушка мелкой антилопы кри. Живот был расклёван. Как обычно, внутренности вигонь съел на месте охоты. Шкуру мой зверь есть брезговал. И я всегда разделывал добычу и для себя и для него. Короткий обвалочный нож, обычно, таскал за поясом. Рука привыкла к нему. Ошкурить и разделать белохвостую кри, было делом четверти часа. Тем более, что я не собирался таскать за собой лишний вес. Долго брошенная шкура не пролежит. На неё всегда найдутся охотники. Вырезав пару кусков филе, завернул их в те же жгучие листья кровегона и добавил чуть стазиса. Обед обеспечен. Остальное с аппетитом поглотал Витре.