— Джин рассказывала, что заходила к тебе, — мелодично промолвила учительница, благодаря меня за капучино и искренне любуясь затейливым рисунком на пенке — моей новой гордости. Этому я научилась в часы безделья. — Она была права: работа здесь и правда пошла тебе на пользу, — мягко заметила она, одаривая меня своей прекрасной, немного грустной улыбкой.
— Миссис Клиффорд — замечательная, — отозвалась я. — Мне здесь очень нравится.
— Я искренне этому рада, — мисс Белл покрутила в тонких, изящных пальцах чашку, затем с удовольствием пригубила капучино. — Мне тоже всегда нравится у Мэгги. Такую выпечку и буйство красок здесь больше ни у кого не встретишь. Она всегда была такой. Яркой, жизнерадостной… будто неутомимый фонтан энергии.
Она точно описала маму Уилла. Я хотела спросить, дружили ли они в школе (по моим подсчетам выходило, что они учились в параллельных классах), но на ее медовые глаза вдруг набежала прозрачная дымка. Казалось, она унеслась в какой-то свой, недоступный для посторонних мир.
Какое-то время она молча пила свой капучино, грациозно поддерживая фарфоровую чашечку — картина, от которой у всякого случайного зрителя захватывало дух. Но мисс Белл вряд ли отдавала себе в этом отчет — ее необыкновенная, почти ангельская грация была у нее в крови.
На кухне миссис Клиффорд все еще возилась с заказом, а больше в кафе никто не заглядывал. Это было самое подходящее время для того, чтобы поговорить с мисс Белл о том, что меня беспокоило. Как бы я ни старалась этого избежать, я понимала, что соревнование рано или поздно меня настигнет. Даже несмотря на эту подозрительно тихую передышку.
— Мисс Белл… — начала я, вырывая ее из плена грез.
Учительница повернулась ко мне. Она излучала вежливую и внимательную заинтересованность.
Я сделала глубокий вдох, собираясь с духом.
— Дело в том, что миссис Джеймс… Когда она нанесла нам визит сразу после соревнования, то сказала, что мне нужно будет дать объяснения насчет того пузырька с лекарством, который вы… — “мне дали” чуть было не слетело у меня с языка, но я вовремя спохватилась. Даже здесь, в безопасности этого пространства, мне не хотелось ее скомпрометировать. — Ну, вы понимаете, о чем я?
— Ах, это… — на лицо мисс Белл набежала мимолетная тень. — Конечно, Алекс. Тебе не о чем беспокоиться. Я подтвержу, что это я его тебе дала, — ответила она. Только в ее голосе сквозила некая едва уловимая нотка обреченности.
Проведя пальцами по моей небрежно заплетенной набок косе, она вернулась к своему кофе.
— Мне показалось, что миссис Джеймс очень сердилась по этому поводу, — осторожно промолвила я, вспоминая ее полный ярости взгляд в тот момент, когда она ставила на стол пустую склянку. Тот самый флакончик от лекарства, которое спасло мне жизнь. И миссис Джеймс хотела узнать только одно — кто именно мне его дал.