Но она страстно желала иного! Желала Ронина Маршалла на каком-то глубинном, подсознательном уровне.
Следующие несколько часов Эли распаковывала коробки, стоявшие в фойе. Некоторые вещи надо было собрать; она сходила к машине за инструментами, сняла туфли и принялась сооружать шкафчик для одежды и кроватку. Совсем скоро осталось доделать какие-то мелочи, и комната стала походить на детскую. Она создавала тихую гавань для чужого малыша, и это заполняло пустоту в ее душе. Пусть даже ненадолго. Вот почему Эли любила свою работу.
Шум у двери заставил ее оторваться от чтения инструкции по сборке шкафчика. Стоя на коленях, Эли подняла голову и почувствовала, как пламя охватило ее тело: она увидела Ронина. Он высился над ней, ей стало неловко, и она попыталась встать.
— Все в порядке? — спросил он, оглядывая комнату.
— В полном, — заверила его Эли. — Мне только нужна лестница, чтобы повесить эту полку у кроватки. Если у тебя ее нет, завтра я привезу.
— В гараже есть стремянка. Я принесу.
— Отлично! Повешу — и поеду. Мне нужно заскочить в офис и просмотреть сообщения.
— Это обязательно? — Ронин нахмурился. — Я думал, ты составишь мне компанию за ужином. Я решил пойти в Пайн-Харбор и поесть там. Там есть чудесное место с видом на море.
— За ужином? — ошеломленно повторила Эли.
— Да. Ужин. Вечерний прием пищи. Еда перед сном.
Эли рассмеялась, но идея показалась ей заманчивой. Итак, началось. Увертюра. Ей стоит дать ему понять, что между ними возможны только деловые отношения, и отказаться от его предложения. Так она и сделает. Разве только что она не обсуждала сама с собой эту тему? Она скажет «нет» — и точка. Все просто.
— С удовольствием, — ответила она с улыбкой.
Поездка к яхтенному причалу в машине Ронина пролетела быстро — и тянулась бесконечно. Ей стоило большого труда не смотреть на его длинные, уверенные пальцы, сжимавшие руль, не вспоминать, какие ощущения будили в ней эти самые пальцы, сантиметр за сантиметром исследующие ее тело. Воспоминания захватили ее, не оставив места другим мыслям, повергая ее плоть в трепет.
Когда Ронин припарковался, Эли заставила себя отвести глаза и рассмотреть место, куда они приехали. С ее губ сорвался невольный восхищенный возглас. Причал был озарен лучами заходящего солнца. Пальмы вдоль дороги напомнили ей другой закат, другой ужин в компании того же мужчины и все, что последовало после.
— Мило, — сказала она, слегка прищурившись и глядя в окно.
— Точно, — согласился он, вышел из машины и распахнул перед ней дверцу.
Он предложил ей руку, и она машинально оперлась о него. Между ними вновь словно пробежала искра. «Это когда-нибудь прекратится?» — подумала Эли. Одна ее часть желала этого, но другая, та, что еще ныла от старых ран, хотела оградить ее от новых страданий.