Но видимо, я не прогадала, потому что спустя два месяца, получила письмо с уведомлением о зачислении.
В тот день я визжала так громко, что спугнула соседскую собаку.
Я знала, что мама и папа были не в восторге от перспективы моего переезда на другой конец страны, но они также понимали, что актерство было моей страстью, и быть зачисленным в Гроув – большая честь. Помимо всего прочего, делу поспособствовало и то, что мне дали частичную стипендию, которая покрывала половину моей платы за обучение и проживание в кампусе. Поскольку мы не являлись семьей Вандербильтов>8, это было огромным бонусом.
Где-то в моем подсознании мелькнула смутная надежда на то, что Холт тоже поступил.
Я подумала, что если это так, то я, по крайней мере, уже знакома с одним человеком. С одним раздражительным, таинственным образом интригующим, человеком.
Шесть лет назад
Вестчестер, Нью-Йорк
Гроув
Первая неделя занятий
Я осматриваюсь в новой квартире с широкой улыбкой на лице.
В ней есть две спальни, разделенные тесной ванной комнатой; гостиная, совмещенная со столовой, и небольшая кухня. Мебель изодранная и устаревшая; ковер уродлив и запачкан какой-то дрянью, но лучше не вдаваться какой именно, и я подозреваю, что сосед сверху танцует голышом при свете луны, потому что, серьезно, этот чувак какой-то странный. Но несмотря на все, это место идеальное, красивое и мое.
Точнее, я делю его со студенткой с факультета театральной техники, которую зовут Руби, и все же…
Я могу делать, что хочу. Есть, что хочу. Ложиться спать, когда хочу. Никаких тебе родителей, контролирующих каждый шаг.
У меня чуть ли голова не идет кругом при мысли обо всех этих возможностях.
— Ты должна мне тридцать баксов за продукты, — говорит Руби, внимательно разглядывая чек. — Ой, подожди, тридцать четыре. Тампоны тоже твои.
Это кажется странным, въезжать в квартиру с незнакомым человеком, но мы с Руби отлично поладили, учитывая, что она моя полная противоположность. Мои волосы тусклого каштанового цвета, а ее – огненно-рыжие. Я на вид обычная, она – эффектная. Я подхалимка, она – предельно честная.
Она плюхается на наш уродливый, виниловый диван и поджигает сигарету. Затем протягивает мне пачку, и я вытягиваю себе одну.
Ах, да, я теперь курю.
Ну, раньше я не делала этого, но, когда Руби сказала, что курит, я решила не отставать. Это-то нас и сплотило. Кроме того, большинство людей на прослушиваниях курили, потому это стало казаться даже чем-то обязательным. А еще, моя мама не одобрила бы это.
Вот тебе и веские причины.
Она поджигает мне сигарету, я неглубоко затягиваюсь и потом начинаю кашлять. Руби качает головой.