У меня есть лишь мгновение, чтобы насладиться ощущением его рук под моими, прежде чем он отстраняется, и проделывает свой уникальный трюк – выдыхает, проводя пальцами сквозь волосы.
Мне надо убраться от него подальше, иначе, клянусь крошечным, приятно пахнущим младенцем Иисусом, я повалю его на землю и оседлаю.
Я поворачиваюсь и ухожу.
— Куда ты, черт побери, собралась? — кричит он мне в след.
— Куда-нибудь.
— Тейлор, спектакль с участием Бензо Ра скоро начнется. В театре. Который находится в направлении противоположном тому, куда ты сейчас направляешься.
Я замираю на месте. Из-за своей одержимости сексом я чуть не забыла о постановке всемирно известной труппы, которая посетила нашу школу и выступит с эксклюзивным спектаклем.
Я разворачиваюсь на каблуках и проношусь мимо него.
— Я это знала.
Он идет нога в ногу рядом со мной. Я начинаю идти быстрее, чтобы отвязаться от него, но куда мне до его дурацких, длинных ног.
— Ты будешь прослушиваться на роль Джульетты на следующей неделе? — интересуется он.
Я усмехаюсь и качаю головой.
— Нет.
— Почему нет?
— Потому что мне и подавно не светит главная роль. Мне скорее достанется роль «третьей гостьи слева», и во время репетиций я буду сидеть в гримерной, решая кроссворды.
Он останавливается и смотрит на меня.
— Почему, черт побери, ты не хочешь попробовать?
— Потому что я могу облажаться.
— С чего бы это?
— Потому что, — говорю я, — я смотрю на наших одногруппников и вижу, что все – абсолютно все – имеют больше представления о том, чем мы вообще здесь занимаемся. Практически у всех есть какой-нибудь профессиональный опыт и некая подготовка, в то время как я в этом полный ноль. Такое ощущение, будто вы, ребята, уже водите спортивные машины, а я все еще катаюсь на детском четырехколесном велосипеде.
Он хмурится.
— Какие глупости.
— Правда? Холт, в моей школе даже не было курсов актерского мастерства. Я взяла пару частных уроков у парня, чьим звездным часом стала роль приглашенной звезды в шоу «Дерзкие и красивые»>11, а на днях я услышала разговор Зои и Фиби о Станиславском>12, и ей-богу, выпалила: «Ух ты, я обожаю его. Кажется, я видела его на финальной игре Открытого чемпионата США по теннису».
Несколько секунд он смотрит на меня своими раздражающими голубым глазами, не моргая.
— Ну, эй, каждый может так ошибиться. Отца современной актерской системы легко спутать с игроком в теннис.
Он сохраняет спокойствие ровно три секунды, потом его лицо расплывается в широкой улыбке, и он сгибается пополам от смеха.
— Ненавижу тебя, — говорю я, уходя от него.